Коробок с волшебным кремом на трельяже —
только дверца меж минувшим и грядущим.
Всю тоску свою отдашь и душу даже
ради встречи с незнакомцем всемогущим.
Хоть не понято еще, как карта грянет
и какой она задумывалась масти,
свято веришь ты, что сердце не обманет —
ты-то знаешь, Маргарита, жив твой мастер!
И пред верою твоею с содроганьем
преклоняюсь, не имея слов достойных.
Вера кротких — молчаливое страданье.
Вечный поиск — это вера беспокойных.
Вольной ведьме не бывать женою кроткой —
обезумев, вальс несется, все сметая.
И не все ль равно, метлою или щеткой
ты воспользуешься, в сказку улетая!
Когда ты был во дни гонений
печален, хмур, и птицей черной
смотрел в окно под звук минорный
ударов капель по карнизу, -
ты ближе был!.. Свою репризу:
«Марго, оставь... оставь - я болен!» -
ты повторял, уже безволен,
как мантру тихих заклинаний,
как будто ждал ты оправданий
за тот костер, что будет позже,
из тех страниц, что мне дороже
всех благ земных и всех лишений, -
ты сжег их все! Дитя сомнений!
Теперь с тобою, как в начале,
мы два любовника в подвале...
Но, счастливы?.. О нет, едва ли -
Ты растворен в своей печали.
А я … бездушной стала ведьмой -
и кудри отливают медью,
глаза зовут в порыве страсти, -
но ты - другой... ты - из ненастья.
Меж нами бездна... По спирали
бежало время - не догнали!
- Марго, здесь Воланд правит миром,
не тем служили мы кумирам…
Прости! Что сделал я с тобою!
Ты - как и прежде - за спиною,
но - ангел падший!.. Королева,
но не моя, а - Азазелло.
Под бременем тельца златого
просить, молить должны мы снова
о душ спасении … Возможно,
услышит Бог и осторожно
в души грааль вольет надежду -
с тобой воскреснем, станешь прежней.
И достучаться до небес
c тобой должны мы — предал Бес!
Меж нами бездна! По спирали
бежало время - не догнали...
Осыпаются алые клёны,
полыхают вдали небеса,
солнцем розовым залиты склоны —
это я открываю глаза.
Где и с кем, и когда это было,
только это не я сочинил:
ты меня никогда не любила,
это я тебя очень любил.
Парк осенний стоит одиноко,
и к разлуке и к смерти готов.
Это что-то задолго до Блока,
это мог сочинить Огарёв.
Это в той допотопной манере,
когда люди сгорали дотла.
Что написано, по крайней мере
в первых строчках, припомни без зла.
Не гляди на меня виновато,
я сейчас докурю и усну —
полусгнившую изгородь ада
по-мальчишески перемахну.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
