Островок уединенья в каждой есть квартире.
Всякий знает, где он. Где? Правильно! – в сортире.
Там, не правда ли, друзья, если вас достали,
можно спрятать и себя, и свои печали.
Хоть недолго, хоть часок, хоть одну минутку
можно там покайфовать. Можно, даже в шутку
не пуская никого (по законам быта),
помечтать о том, о сём (тихо… шито-крыто…
…только чуть журчит вода, да шуршит бумага… ),
и подумать про себя: как же ты, бродяга,
мог попасть в такой зажим, что в огромном мире,
вдруг, сидишь, как робинзон (на скале), в сортире?
Приобретут всеевропейский лоск
слова трансазиатского поэта,
я позабуду сказочный Свердловск
и школьный двор в районе Вторчермета.
Но где бы мне ни выпало остыть,
в Париже знойном, Лондоне промозглом,
мой жалкий прах советую зарыть
на безымянном кладбище свердловском.
Не в плане не лишенной красоты,
но вычурной и артистичной позы,
а потому что там мои кенты,
их профили на мраморе и розы.
На купоросных голубых снегах,
закончившие ШРМ на тройки,
они запнулись с медью в черепах
как первые солдаты перестройки.
Пусть Вторчермет гудит своей трубой,
Пластполимер пускай свистит протяжно.
А женщина, что не была со мной,
альбом откроет и закурит важно.
Она откроет голубой альбом,
где лица наши будущим согреты,
где живы мы, в альбоме голубом,
земная шваль: бандиты и поэты.
1997
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
