Это потом я стану, мёртвой, такой как все.
Буду зализывать раны, буду в окне висеть,
Буду давиться кофе, нервно зевать в кулак,
Буду к твоей Голгофе ближе на целый шаг.
Скрип тротуарной плитки, бант на больной башке,
Пальцы к земле прилипли, на фиг они вообще?
В сумке: верёвка мыло, пропуск в дурацкий ад,
Слева моя могила, справа дорога в сад.
Это потом, под текстом, будет и Бог и чёрт,
Первым не станет детства, дальше ещё, ещё…
Я работал на драге в поселке Кытлым,
о чем позже скажу в изумительной прозе, —
корешился с ушедшим в народ мафиози,
любовался с буфетчицей небом ночным.
Там тельняшку такую себе я купил,
оборзел, прокурил самокрутками пальцы.
А еще я ходил по субботам на танцы
и со всеми на равных стройбатовцев бил.
Боже мой, не бросай мою душу во зле, —
я как Слуцкий на фронт, я как Штейнберг на нары,
я обратно хочу — обгоняя отары,
ехать в синее небо на черном «козле».
Да, наверное, все это — дым без огня
и актерство: слоняться, дышать перегаром.
Но кого ты обманешь! А значит, недаром
в приисковом поселке любили меня.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
