Глупая красота — не красота. Вглядись в тупую красавицу, всмотрись глубоко в каждую черту лица, в улыбку ее, взгляд — красота ее превратится мало-помалу в поразительное безобразие
Нас, не узнанных миллионы, нас не признанных в шею гонят.
Мир на вкус, как слеза солёный, и на вид, как морская соль.
Ты всё прыгаешь с миром рядом, между городом сном и адом,
Между арок, мостов оградок, прижимая к груди ладонь,
И кричишь : это я не здешний, ни спаситель, ни раб, ни грешник.
Только солнце сверкает плешью и молчит, и ползёт вперёд.
Круглосуточно, кругло вечно, нас рожают, растят, калечат,
Бьют сильнее и держат крепче, мол, терпи, заживёт, пройдёт.
Заживает! Проходит?…вряд ли, ты становишься, бога ради,
Неприметным сутулым дядей, или тёткой с пустым ведром.
И бредёшь по крупицам соли, обезличенный старый нолик
Не живой, ни здоров, ни болен, человеческое пятно.
В ноябре пахнет снегом дома, ты выходишь один из комы
Превращаешься тихо в клона, принимая себя в миру.
Вечер режет острее бритвы, в голове ни одной молитвы:
Сколько разных имён убито, неужели и я умру?
Отказом от скорбного перечня - жест
большой широты в крохоборе! -
сжимая пространство до образа мест,
где я пресмыкался от боли,
как спившийся кравец в предсмертном бреду,
заплатой на барское платье
с изнанки твоих горизонтов кладу
на движимость эту заклятье!
Проулки, предместья, задворки - любой
твой адрес - пустырь, палисадник, -
что избрано будет для жизни тобой,
давно, как трагедии задник,
настолько я обжил, что где бы любви
своей не воздвигла ты ложе,
все будет не краше, чем храм на крови,
и общим бесплодием схоже.
Прими ж мой процент, разменяв чистоган
разлуки на брачных голубок!
За лучшие дни поднимаю стакан,
как пьет инвалид за обрубок.
На разницу в жизни свернув костыли,
будь с ней до конца солидарной:
не мягче на сплетне себе постели,
чем мне - на листве календарной.
И мертвым я буду существенней для
тебя, чем холмы и озера:
не большую правду скрывает земля,
чем та, что открыта для взора!
В тылу твоем каждый растоптанный злак
воспрянет, как петел ледащий.
И будут круги расширятся, как зрак -
вдогонку тебе, уходящей.
Глушеною рыбой всплывая со дна,
кочуя, как призрак - по требам,
как тело, истлевшее прежде рядна,
как тень моя, взапуски с небом,
повсюду начнет возвещать обо мне
тебе, как заправский мессия,
и корчится будут на каждой стене
в том доме, чья крыша - Россия.
июнь 1967
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
