весна добавила «толчёного» стекла
на нашу долю, мы заходимся от кашля.
родные дети стали вымученно старше,
что бы писать на стенах сажей слово Love
и посылать затем весну куда подальше.
у них есть право посылать, у нас нет прав,
мы улыбаемся и детям ручкой машем.
сошли на нет запасы стрел, запасы слов.
остались жажда и надежда, кто сильнее?
мы не успели, может дети и успеют
отправить к Господу и письма и послов,
навоеваться, принести домой трофеи:
сто тысяч вражеских отрубленных голов,
а после плакать и читать Хемингуэя.
да будет так! да будет как? да будет нам…
дома раздарены, одеты и обуты.
на нашу долю не часы, теперь минуты,
подобно горсточкам «толчённого» стекла,
остались. мы доедем быстро на «попутных»
ветрах, просить того, кто строит вечный храм:
пусть не для нас, так для детей наступит утро.
Не должен быть очень несчастным
и, главное, скрытным...
А. Ахматова
Я ждал автобус в городе Иркутске,
пил воду, замурованную в кране,
глотал позеленевшие закуски
в ночи в аэродромном ресторане.
Я пробуждался от авиагрома
и танцевал под гул радиовальса,
потом катил я по аэродрому
и от земли печально отрывался.
И вот летел над облаком атласным,
себя, как прежде, чувствуя бездомным,
твердил, вися над бездною прекрасной:
все дело в одиночестве бездонном.
Не следует настаивать на жизни
страдальческой из горького упрямства.
Чужбина так же сродственна отчизне,
как тупику соседствует пространство.
1962
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
