... а кухня - тварь. кусается пустым.
войти?
нет, стрёмно - как в трубу и нато.
берёшь ошмётки воли, как костыль,
и вздох, пропахший прошлогодней мятой.
киты земли - покойник на столе,
прикрыты тонким саваном клеёнки.
нож черепашьи вертится сто лет -
не падает.
бродячий газ в колонке
сгруппировался, словно моджахед,
как смертник-трус - все мысли - о побеге...
за окнами вороны на пикет
слетаются у брошенной копейки.
ты хочешь пить.
но вот войти - никак...
киты хвосты нацелили на пятки,
в зубастой мойке в мисочке-с-пятак
мерещатся уснувшие ягнята.
взреветь белугой воздуху в жакет -
холодный, как с запавшей кнопкой чайник.
войти.
присесть.
и приложить к щеке
говяжьи отбивные из молчанья.
Маленькие города, где вам не скажут правду.
Да и зачем вам она, ведь всё равно - вчера.
Вязы шуршат за окном, поддакивая ландшафту,
известному только поезду. Где-то гудит пчела.
Сделав себе карьеру из перепутья, витязь
сам теперь светофор; плюс, впереди - река,
и разница между зеркалом, в которое вы глядитесь,
и теми, кто вас не помнит, тоже невелика.
Запертые в жару, ставни увиты сплетнею
или просто плющом, чтоб не попасть впросак.
Загорелый подросток, выбежавший в переднюю,
у вас отбирает будущее, стоя в одних трусах.
Поэтому долго смеркается. Вечер обычно отлит
в форму вокзальной площади, со статуей и т.п.,
где взгляд, в котором читается "Будь ты проклят",
прямо пропорционален отсутствующей толпе.
<январь 1996 г.>
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.