... а кухня - тварь. кусается пустым.
войти?
нет, стрёмно - как в трубу и нато.
берёшь ошмётки воли, как костыль,
и вздох, пропахший прошлогодней мятой.
киты земли - покойник на столе,
прикрыты тонким саваном клеёнки.
нож черепашьи вертится сто лет -
не падает.
бродячий газ в колонке
сгруппировался, словно моджахед,
как смертник-трус - все мысли - о побеге...
за окнами вороны на пикет
слетаются у брошенной копейки.
ты хочешь пить.
но вот войти - никак...
киты хвосты нацелили на пятки,
в зубастой мойке в мисочке-с-пятак
мерещатся уснувшие ягнята.
взреветь белугой воздуху в жакет -
холодный, как с запавшей кнопкой чайник.
войти.
присесть.
и приложить к щеке
говяжьи отбивные из молчанья.
Нелегкое дело писательский труд –
Живешь, уподобленный волку.
С начала сезона, как Кассий и Брут,
На Цезаря дрочишь двустволку.
Полжизни копить оглушительный газ,
Кишку надрывая полетом,
Чтоб Цезарю метче впаять промеж глаз,
Когда он парит над болотом.
А что тебе Цезарь – великое ль зло,
Что в плане латыни ему повезло?
Таланту вредит многодневный простой,
Ржавеет умолкшая лира.
Любимец манежа писатель Толстой
Булыжники мечет в Шекспира.
Зато и затмился, и пить перестал –
Спокойнее было Толстому
В немеркнущей славе делить пьедестал
С мадам Харриет Бичер-Стоу.
А много ли было в Шекспире вреда?
Занятные ж пьесы писал иногда.
Пускай в хрестоматиях Цезарь давно,
Читал его каждый заочник.
Но Брут утверждает, что Цезарь – говно,
А Брут – компетентный источник.
В карельском скиту на казенных дровах
Ночует Шекспир с пораженьем в правах.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.