... а жить - идёт... Проламывая льды.
Идёт - косынкой - к вольчим ртам и клювам.
Идёт, - как чеабата - к поцелуям,
и нищенки - к дремучим золотым
облёванным....
Идёт.
Стучат щипцы
(о матка божья, снова - не в ту сторо...?)
А цирк уходит, как из сказок - Зорро -
от девственниц. И клоуны "дзынь-дзынь"-
бухают что-то на твоей ключице,
и ты никак не можешь отключиться,
и неуплата вере ни на цикл
не помогает...
Всё-таки - идёт!
Как синяки - глазам-что-горсть-фисташек, -
улыбчивые, в рост многоэтажек,
с похмельных чашек шириною.
А мне вот
хотелось бы остаться не таким -
к чему те синяки? - как у бездом-
ных волков ( как их много!) -
мне бы - в омут
земных предплечий кануть дорогим! -
не ссадинкой, а - судоро-рогой,
не курагой засосов, не ожогом,
а - пляской на столе электрошока,
а обезьянкой, сбитой над рекой
метеликом:
в безбожных пузырях
(какие боги! - дерево, и солнце...),
и мордочка слезливая трясётся,
трясётся, как и то, что кличут - "страх", -
но как идёт!
Как мёртвым - два цветка.
Как блеск утопий - школьникам на первой.
Как динамит брильянтов в пломбе - стерве,
и взрыв "в Маями" - отпрыскам ЦК...
Но я - жива, родиться не успев,
и эти ползунки, и эти иглы
идти не могут, как не может "выкл"
идти консервной банке "Моисей"
в пустынном холодильнике...
Манту
рассветов.
Ни манто, ни пулемёта.
Ни брата, ни стилиста, ни свободы
на выборах Идущего к Нытью.
Но я иду - как сука - по болоту,
и мне идёт, что я пока иду.
Отказом от скорбного перечня - жест
большой широты в крохоборе! -
сжимая пространство до образа мест,
где я пресмыкался от боли,
как спившийся кравец в предсмертном бреду,
заплатой на барское платье
с изнанки твоих горизонтов кладу
на движимость эту заклятье!
Проулки, предместья, задворки - любой
твой адрес - пустырь, палисадник, -
что избрано будет для жизни тобой,
давно, как трагедии задник,
настолько я обжил, что где бы любви
своей не воздвигла ты ложе,
все будет не краше, чем храм на крови,
и общим бесплодием схоже.
Прими ж мой процент, разменяв чистоган
разлуки на брачных голубок!
За лучшие дни поднимаю стакан,
как пьет инвалид за обрубок.
На разницу в жизни свернув костыли,
будь с ней до конца солидарной:
не мягче на сплетне себе постели,
чем мне - на листве календарной.
И мертвым я буду существенней для
тебя, чем холмы и озера:
не большую правду скрывает земля,
чем та, что открыта для взора!
В тылу твоем каждый растоптанный злак
воспрянет, как петел ледащий.
И будут круги расширятся, как зрак -
вдогонку тебе, уходящей.
Глушеною рыбой всплывая со дна,
кочуя, как призрак - по требам,
как тело, истлевшее прежде рядна,
как тень моя, взапуски с небом,
повсюду начнет возвещать обо мне
тебе, как заправский мессия,
и корчится будут на каждой стене
в том доме, чья крыша - Россия.
июнь 1967
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
