Не поверишь, но от нас никак не уйдёт лето.
Это потому, что я не хочу его отпускать.
Да знаю, что уже давно пора, и его заждались где-то,
Но мне нравится такая игра, и я забавляюсь опять.
В кошки-мышки. Кошка, конечно, я.
Держу его за хвост, а оно ни чуть не боится
И, в общем-то, даже и не спешит.
Строит заячьи морды-лица
И этим каждое утро меня смешит.
Представляешь,
Пристроилось на клумбе у подъезда,
И цветёт самым бессовестным образом.
Вот такое оно. Завело копилочку
И складывает всё, что нам с ним дорого:
Твои смешинки - конфетные фантики,
Песенки, стихи - цветные стёклышки.
Пусть не твои, но самые-самые…
Щепку от лодочки, птичьи пёрышки.
Да, от тех двух, чёрной и голубой.
Я не знаю, где теперь эти пропащие.
Когда-то они были мной и тобой.
Но это в прошлом. А настоящее
Обещает зиму. Долгую-предолгую.
И, знаешь, если мне станет совсем плохо,
Я разгребу сугробы на клумбе
И через ледяную корочку увижу наши секреты.
Как в детстве. Да, чуть не забыла:
В автобусах до сих пор раздают счастливые билеты!!
Люди, кому нужно счастье за двенадцать рублей?
Срочно куда-нибудь отправляйтесь!
Я уже получила.
А теперь серьёзно.
Если вдруг… Ну, это так, на всякий случай.
Я была самолётиком в прошлой жизни.
В общем, белые дорожки в небе -
Это будут мои тебе приветы.
И… я уже, кажется, говорила…
Эту книгу мне когда-то
В коридоре Госиздата
Подарил один поэт;
Книга порвана, измята,
И в живых поэта нет.
Говорили, что в обличьи
У поэта нечто птичье
И египетское есть;
Было нищее величье
И задерганная честь.
Как боялся он пространства
Коридоров! постоянства
Кредиторов! Он как дар
В диком приступе жеманства
Принимал свой гонорар.
Так елозит по экрану
С реверансами, как спьяну,
Старый клоун в котелке
И, как трезвый, прячет рану
Под жилеткой на пике.
Оперенный рифмой парной,
Кончен подвиг календарный,-
Добрый путь тебе, прощай!
Здравствуй, праздник гонорарный,
Черный белый каравай!
Гнутым словом забавлялся,
Птичьим клювом улыбался,
Встречных с лету брал в зажим,
Одиночества боялся
И стихи читал чужим.
Так и надо жить поэту.
Я и сам сную по свету,
Одиночества боюсь,
В сотый раз за книгу эту
В одиночестве берусь.
Там в стихах пейзажей мало,
Только бестолочь вокзала
И театра кутерьма,
Только люди как попало,
Рынок, очередь, тюрьма.
Жизнь, должно быть, наболтала,
Наплела судьба сама.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
