Где кокос вырастал из острова и ловились
огурцы за попки просто и полюбовно,
на плешивой пальме застряла, по-сучьи выла
обезьяна:
на сердце –
дерево,
яблоко
и шиповник.
Дерево – чтобы вечно с плацентой как бы.
Яблоко – чтобы женщиной. Виноватой.
А шиповник – странный: можно на слёзы капать,
превращая их в облачко кисло-солёной ваты,
только странно вроде.
Мартышечьи.
Несерьёзно.
Не очки, конечно, – но так ведь очков не срубишь!..
Ты виси, обезьянка.
Глаза – как ущелья в Грозном.
А на лыбе – кровь шестой деревянной группы.
А на блохах – листья. Зонтиками. Гламурно.
А под попой – острая кашица из коры.
А на сердце – с воздухом вечные шуры-муры.
И компот.
И штрудель.
И дерево, что – горит.
…. горит, причитает: не пальма, а несуразица!
Вот бы мне мавпочку, игруночку в алом платьице,
с колокольчиком в ушке, с серёжечкой до пупка,
чтоб рука дающая не оскудела до пятака,
а сразу по тыще тыкала!
Шоп балтыкала на фене всех фень, на всех-всех-всех фенЯх,
изумрудные ядра в глазики свои ныкала,
чтоб была такая цаца, что ой-вей-вах! –
А оно тут повесилось!
Как в шифоньере – плащик
с мордой чертячьей!
Ещё без огня горит,
так, что кору напекло, и кровушка стала слаще –
чтоб тебе там…
/обрыв/
Обрыв те – в память, нервная, галлюциногенная,
не узнающая свою пальму по голосу насекомых!
Что ж ты, животная, выдумала от чужого дерева Откровение?
Что ж ты рожу перекосила, как дурень-гоблин?
Солнцем обнюхалась.
Островом обособилась.
Замок воды врезала –
МЧС тыкались:
кривляются-ломятся – не войти.
Ну и виси себе, вся из себя, в сменной обуви
невесучести
и с арт-хаусом о пра-жизни на дивиди!
И в нос те – воздух,
и в рот те – крестик,
и мир те – хвостик,
и в пол-ареста –
бананной шкурки
(до ссадин!) слякоть,
и смех – в полдурки,
и вой – в кулак, и
у шкирки – жженье
(висеть – не шутка!),
лимит движений,
риволты в шубке
каких-то мыслей
небритых…
Просто
за нашим мысом –
макака-остров.
…. и она – вся из себя остров, и даже на сердце – остров,
и даже пальма ей – остров, хотя она и не пальма, а – Диво-дерево,
и в каждой его букашке иногда поднимают головы к небу розы,
и эту музыку роз крутят некоторые по стерео
снов.
С воскресенья – на понедельник.
После прибоя.
Когда к нормальным прибиваются:
церковь,
друзья,
любовник.
А на острове –
только небо, от созерцания её слепое:
нарезает яблоко,
омывает дерево,
наливает из вен шиповник.
Обступает меня тишина,
предприятие смерти дочернее.
Мысль моя, тишиной внушена,
порывается в небо вечернее.
В небе отзвука ищет она
и находит. И пишет губерния.
Караоке и лондонский паб
мне вечернее небо навеяло,
где за стойкой услужливый краб
виски с пивом мешает, как велено.
Мистер Кокни кричит, что озяб.
В зеркалах отражается дерево.
Миссис Кокни, жеманясь чуть-чуть,
к микрофону выходит на подиум,
подставляя колени и грудь
популярным, как виски, мелодиям,
норовит наготою сверкнуть
в подражании дивам юродивом
и поёт. Как умеет поёт.
Никому не жена, не метафора.
Жара, шороху, жизни даёт,
безнадежно от такта отстав она.
Или это мелодия врёт,
мстит за рано погибшего автора?
Ты развей моё горе, развей,
успокой Аполлона Есенина.
Так далёко не ходит сабвей,
это к северу, если от севера,
это можно представить живей,
спиртом спирт запивая рассеяно.
Это западных веяний чад,
год отмены катушек кассетами,
это пение наших девчат,
пэтэушниц Заставы и Сетуни.
Так майлав и гудбай горячат,
что гасить и не думают свет они.
Это всё караоке одне.
Очи карие. Вечером карие.
Утром серые с чёрным на дне.
Это сердце моё пролетарии
микрофоном зажмут в тишине,
беспардонны в любом полушарии.
Залечи мою боль, залечи.
Ровно в полночь и той же отравою.
Это белой горячки грачи
прилетели за русскою славою,
многим в левую вложат ключи,
а Модесту Саврасову — в правую.
Отступает ни с чем тишина.
Паб закрылся. Кемарит губерния.
И становится в небе слышна
песня чистая и колыбельная.
Нам сулит воскресенье она,
и теперь уже без погребения.
1995
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
