Самая необъятная территория в мире – Одиночество. У неё нет границ.
Я бы изобразил на гербе этого Пространства, как символ Одиночества – Двуглавую Моль!
Над пустым пространством шкафа, где не пахнет нафталином,
Между вешалок и полок, обреченно, хаотично,
реет моль полуживая,
Буревестником печали, серой тенью вечной грусти, одиночества эмблемой, и уныния звездой.
То крылом пиджак тараня, то запутавшись в рейтузах, обожравшись пуловером, шерстяным ассортиментом, тишины не нарушая, выползает из-под дверцы, скособоченного шкафа,
Как в пробоину шаланды, и летает,словно перхоть, потревожив пыль седую, по периметру квартирки, не порушив сон глубокий, храп – извечный спутник старых, и урчанья труб на кухне!
Но не сплю я! Наблюдаю за безумным, пилотажем, детективным и тревожным( словно урка"ноги сделал", но квартиру "подломил").
Задаюсь вопросом вечным: "Где ж сестра твоя родная, Птица Счастья в блеске крыльев, широченных и надежных?"(Будто модный плащ из кожи, редкой, тонкой, благородной, в дождь попавшей ненадолго). И прекрасная, как сон!
Знаю, что едят пингвины, чем питаются павлины, что орлы клюют на скалах, но вот чем ее насытить, если вдруг сейчас нагрянет? (Коготки на табуретку, иль в замызганное кресло примостит изящный хвост?) Что налью ей, ублажу – чем? Пирожком? Борщом с пампушкой! Колбасой? Деликатесом?(Чтоб к соседу ненароком не слиняла в одночасье, исказив луны дорожку от окна и до кушетки!)
Оглушительный подарок! (Но слепа, как крот на грядке!)
И загадочна, как Будда, как мгновенье скоротечна, и стремительна, как ртуть.
Промелькнув улыбкой тонкой, подарив всего секунду и воспоминаний бездну, до последнего дыханья изменив картину мира, отравив существованье!
Стала жизнь невыносимой!
Где ты – Чудо чумовое, из космической пустыни, астероид сумасшедший, с траектории свернувший, залетевший ненароком, потрясеньем осчастливив,
И оставившей – НИ С ЧЕМ!
Шиповник каждую весну
пытается припомнить точно
свой прежний вид:
свою окраску, кривизну
изогнутых ветвей - и то, что
их там кривит.
В ограде сада поутру
в чугунных обнаружив прутьях
источник зла,
он суетится на ветру,
он утверждает, что не будь их,
проник бы за.
Он корни запустил в свои
же листья, адово исчадье,
храм на крови.
Не воскрешение, но и
не непорочное зачатье,
не плод любви.
Стремясь предохранить мундир,
вернее - будущую зелень,
бутоны, тень,
он как бы проверяет мир;
но самый мир недостоверен
в столь хмурый день.
Безлиственный, сухой, нагой,
он мечется в ограде, тыча
иглой в металл
копья чугунного - другой
апрель не дал ему добычи
и март не дал.
И все ж умение куста
свой прах преобразить в горнило,
загнать в нутро,
способно разомкнуть уста
любые. Отыскать чернила.
И взять перо.
1970
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
