она долго собирала вещи –
как будто не знала, что будет нужнее – плащ или платье
накануне ей приснился сон наверное вещий
но сегодня это было в первый раз и совершенно некстати
в нём не было ничего особенного –
в нём ничего не было
ей казалось, что она узнавала в тон отсутствию осколки звона
и вплетала в мысли из млечного ила
но звон был ничей, ниоткуда
и мысли казались липким пластилином
она окончательно решила взять плащ – шум начинал сыпаться сверху,
довольно зловонный
неестественно синий
прилипчиво-нудный
с вкраплениями талого смеха
он съедал всё что было, всё что не было, всё что
потом заинтересованно глянул в её сторону
она подумала, что надо вымыть посуду
и что кончать с ним надо – и так ясно, потолок протечёт
и плащ явно намокнет, если ещё хоть несколько минут здесь пробудет
но если уйдёт она – он останется не тронутым
тогда её прозрачная рука сжала осколки –
звук тёплыми ручейками заструился из разрезанной хрупкой кожи
боль не чувствовалась, не было больно нисколько..
вдруг она засмеялась – тишина задумчиво-осторожно
составляла оранжевый апельсин
из синих долек
Хорошее...
Очень понравилась тишина с апельсином )))
ударим апельсиновой тишиной по всесеннему авитаминозу :)
спасибо, Тамила :)
однако...)))
Заинтересовали))))
спасибо :)
Нифигассе!
и никак иначе :)
спасибо, что заглянули :)
падал теплый снег
Она включила свет...
падал теплый снег
Она включила свет...
повсюду растекались капли иллюзии отчаянья
и не было теперь ни звуков, ни примитивных стихов
по стенам медленно ползли вверх спаянные
размозженные о дни сны, и он был готов
стать одним из них
лишь бы она коснулась слов глазами
«а помнишь, что было с нами»…
и прекратилось ощущение неприкосновенности тайны
он рвал клыками гриппующую луну
так вышло, тёплый тающий снег случайно
растворил лишь её одну
когда он ломающимся сознанием выл для неё свой стих
Это - суперская поэзия! Это к тому же еще и изобразительное искусство!
В какую древность ты проник, Николай. Спасибо тебе большое, что вернул в то время.
Чтобы оставить комментарий необходимо авторизоваться
Тихо, тихо ползи, Улитка, по склону Фудзи, Вверх, до самых высот!
А иногда отец мне говорил,
что видит про утиную охоту
сны с продолженьем: лодка и двустволка.
И озеро, где каждый островок
ему знаком. Он говорил: не видел
я озера такого наяву
прозрачного, какая там охота! —
представь себе... А впрочем, что ты знаешь
про наши про охотничьи дела!
Скучая, я вставал из-за стола
и шел читать какого-нибудь Кафку,
жалеть себя и сочинять стихи
под Бродского, о том, что человек,
конечно, одиночество в квадрате,
нет, в кубе. Или нехотя звонил
замужней дуре, любящей стихи
под Бродского, а заодно меня —
какой-то экзотической любовью.
Прощай, любовь! Прошло десятилетье.
Ты подурнела, я похорошел,
и снов моих ты больше не хозяйка.
Я за отца досматриваю сны:
прозрачным этим озером блуждаю
на лодочке дюралевой с двустволкой,
любовно огибаю камыши,
чучела расставляю, маскируюсь
и жду, и не промахиваюсь, точно
стреляю, что сомнительно для сна.
Что, повторюсь, сомнительно для сна,
но это только сон и не иначе,
я понимаю это до конца.
И всякий раз, не повстречав отца,
я просыпаюсь, оттого что плачу.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.