На дне морском опять дождит. Мокруха.
За две секунды мир творит креветка.
Глядит на море мёртвая старуха
(труп чайки на скале).
Течёт монетка,
что выпала из паруса штанины
апостола какого-то - приблуды.
Пинают носом вещие дельфины
звезду.
Бренчат вулканы, как посуда.
Ещё Иона глоткой не окучен,
ещё Киприд не создали из мифа,
ещё крылатых железячек кучки
морским барашкам не вмешали в лимфу
песок панамский и кульбабный стронций.
Ещё не видел Магомет взрывчатку...
... стоит гора.
Под морем мокнет солнце,
шарахаясь от голубой перчатки.
2
Вышел сонный мальчик из пещеры:
"День" - на лбу написано тернинкой.
Дедушка в перчатках акушера
режет, как сальцо на чёрном рынке,
кожицу и рёбрышки минуток.
Шепелявит девочка-сиротка,
что не ела травку двое суток.
Грусть в глазах.
И буро-чёрный ротик.
Сновыгают наймытами тени
мимо яблок, пошлых и немытых.
Эпилептикально пляшет пена
на "Богданах" жёлтых в поле битвы
стёклышек, сердец и селезёнок.
Вылетают птички в юг историй.
Семь козлов-наложниц робинзонов
мечутся, пытаясь выдрать море
с горизонта, на который лапы
всё смелее смеют тыкать башни..
Всё творится частой громкой сапой -
растворимых скорше...
Спит на барже,
в ночь идущей, пару сек мальчишка.
Все тернинки сбились в белой чёлке.
Дедушка в перчатках режет шишки
и нарывы воздуха, отщёлкав
"эн" и "э" - оставленным орешком,
мягким и последним...
Старый зодчий-
отчим мира быстро-быстро режет:
"Все - уроды.
Выкидыши, в общем"....
3
Утром жасмином пахнешь.
Карандаши
сонно рисуют стрелки на красных веках.
Глазик, не дёргайся, солнышко, не дыши! -
морда - и так - что ухмылочка чебурека.
Лоб.
Занавеска морщинок, в которых - мор,
море, земля, и солнце, и тот охотник,
что полюбил медведицу, и сыр-бор,
взбитый из той пыли, по которой ходят
грубо-спортивно часы.
И - не с той ноги
снова.
И смрад в пещере.
В WC - разруха.
И телефон выбивает привет, как гимн:
"Ты там не сдохла после.., моя старуха?"
И - выходя качать у обвисших - мир,
и - выходя беременеть от воен,
Бабушка Воздух думает: "Я - упырь.
Крови напьюсь.
Успокоюсь.
На смерть повою".
Думает:
раньше - шесть дней, а сейчас - мильярд -
наоборот!
Ни выходных, ни славы.
Чокнутый паж.
Огнедышащий ветер-брат.
Зеркало-монстр: где саван, а где - красава?
Внуки вот только... выкидыши... мальки...
Как сотворять, убивая, легко и сладко!
Бабушка Воздух вбирает в пустую матку
море,
пещеру,
последний
звериный
крик.
В густых металлургических лесах,
где шел процесс созданья хлорофилла,
сорвался лист. Уж осень наступила
в густых металлургических лесах.
Там до весны завязли в небесах
и бензовоз, и мушка дрозофила.
Их жмет по равнодействующей сила,
они застряли в сплющенных часах.
Последний филин сломан и распилен.
И, кнопкой канцелярскою пришпилен
к осенней ветке книзу головой,
висит и размышляет головой:
зачем в него с такой ужасной силой
вмонтирован бинокль полевой!
9
О, Господи, води меня в кино,
корми меня малиновым вареньем.
Все наши мысли сказаны давно,
и все, что будет, — будет повтореньем.
Как говорил, мешая домино,
один поэт, забытый поколеньем,
мы рушимся по правилам деленья,
так вырви мой язык — мне все равно!
Над толчеей твоих стихотворений
расставит дождик знаки ударений,
окно откроешь — а за ним темно.
Здесь каждый ген, рассчитанный, как гений,
зависит от числа соударений,
но это тоже сказано давно.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
