Это форменное издевательство над формой.
Вы все воняете сыром, рыбой и дешевым парфюмом.
Я помню, как кто-то из вас блевал за ЦУМом
в тот день, когда замдекана, носящая черный,
предлагала мне секс и начинать учить идиш.
Ты оглох. Ты ослеп. Ты ничего не видишь.
Я хочу, чтобы ты поскорее умер,
и некому было больше давить на зуммер,
звонить по телефону или дробить перфом стену.
Это шутка и это жутко. И нецелесообразно.
Я иду, попирая ногами пену.
Я не хочу избежать соблазна
растратить себя, шагая.
Купаясь среди наяд.
Это единственный способ хранить себя, дорогая.
Так говорят.
Я закрыл Илиаду и сел у окна,
На губах трепетало последнее слово,
Что-то ярко светило — фонарь иль луна,
И медлительно двигалась тень часового.
Я так часто бросал испытующий взор
И так много встречал отвечающих взоров,
Одиссеев во мгле пароходных контор,
Агамемнонов между трактирных маркеров.
Так, в далекой Сибири, где плачет пурга,
Застывают в серебряных льдах мастодонты,
Их глухая тоска там колышет снега,
Красной кровью — ведь их — зажжены горизонты.
Я печален от книги, томлюсь от луны,
Может быть, мне совсем и не надо героя,
Вот идут по аллее, так странно нежны,
Гимназист с гимназисткой, как Дафнис и Хлоя.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
