Когда никого не станет, расслабься и просто танцуй.
Легкомыслие чарует в последнем цветке
потому, что он скоро завянет. Наивность тебе к лицу.
Все остальное должно уместиться в руке.
Для диалога с собой удобнее идти по кривой,
забыв глаза великана в стереотрубе.
Все, что здесь было сделано с головой –
мне не нужно. Оставь себе.
Когда никого не станет, останется только дождь.
и обрывок реальности, превращаемый глазом в куб.
Все, что можно увидеть в чертежной проекции – ложь.
А ложь, как известно, портит линию губ.
Для диалога с собой удобней квадрат
монитора или окна. Зависит от твоих причин.
Если тебе есть, что сказать – я рад.
Но если тебе есть, что сказать – молчи.
Присоединяюсь к первому вопросу Amigo. Ежели никого не станет, потому что "ты" всех переживешь, то у последнего старичка/старушки, боюсь, не останется ни наивности, ни сил, ни желания танцевать. Если же причина иная - "ты" всех проигнорируешь и забудешь, то в стиховорении слишком много диалога (включая "я рад" в финале, т. е. в сильном месте текста) и слишком много внимания к наблюдателям: кого-то можно "чаровать", кого-то - ставить в слегка комичное положение, вручая стереотрубу.
Мне казалось очевидным, что видимая реальность превращается глазами не в куб, а в шар. Отсюда "кругозор", "небесная сфера". В куб ее можно превратить в попытке уместить в комнате.
Обращаю внимание, я не столько критикую, сколько выделяю противоречия, а финал подсказывает мне, что текст и задуман противоречивым.
"А ложь, как известно, портит линию губ". Замечательный афоризм во славу правдивости из соображений разумного эгоизма. Надо запомнить.
Ежели никого не станет, потому что "ты" всех переживешь, то у последнего старичка/старушки, боюсь, не останется ни наивности, ни сил, ни желания танцевать. - Это кому как: вот я об одном человеке сейчас думаю, для которого было бы очень хорошо, если бы никого не стало, и человек бы стал наконец хоть на миг счастливым. Имеется в виду освободиться от всех и танцем праздновать свою свободу.
В куб ее можно превратить в попытке уместить в комнате. - Тут улыбаюсь: там же неспроста про чертежную проекцию сказано,она и есть умещение реальности в куб, то есть смотришь на все, и пытаешься неосознанно мысленно перечертить видимое на бумагу.
что текст и задуман противоречивым. - текст написан экспромтом и не правился, так что любое выделение противоречий и любая критика более чем уместны.
Уточню: я имела в виду старичка не несчастного, просто танцевать ему мешал ревматизм. Но эти домыслы уже не имеют значения, когда все объяснено.
О чертежной проекции остается мне только вздохнуть: с какими же сложными и высокопрофессиональными вещами умудряется сродниться человек.
А интересно, экспромт еще предполагается править?
Экспромт старый, так что можно, наверное, и поправить что-то. А у Вас есть предложения?
Предложений у меня нет, я обычно боюсь брать на себя отвественность за чужой текст. Заинтересовало именно Ваше отношение к правке и к экспромту, из-за того что одна знакомая недавно рассказывала мне, что, поработав над текстом, она через какое-то время уже не может к нему вернуться, настроение уходит.
у меня пока ни знаний о написании стихов нет, ни особого кругозора, так что в своем отношении я тоже пока не уверен, есть ли оно у меня. но ваша знакомая, вероятно, во многом права.
Чтобы оставить комментарий необходимо авторизоваться
Тихо, тихо ползи, Улитка, по склону Фудзи, Вверх, до самых высот!
Т. Зимина, прелестное дитя.
Мать – инженер, а батюшка – учетчик.
Я, впрочем, их не видел никогда.
Была невпечатлительна. Хотя
на ней женился пограничный летчик.
Но это было после. А беда
с ней раньше приключилась. У нее
был родственник. Какой-то из райкома.
С машиною. А предки жили врозь.
У них там было, видимо, свое.
Машина – это было незнакомо.
Ну, с этого там все и началось.
Она переживала. Но потом
дела пошли как будто на поправку.
Вдали маячил сумрачный грузин.
Но вдруг он угодил в казенный дом.
Она же – отдала себя прилавку
в большой галантерейный магазин.
Белье, одеколоны, полотно
– ей нравилась вся эта атмосфера,
секреты и поклонники подруг.
Прохожие таращатся в окно.
Вдали – Дом Офицеров. Офицеры,
как птицы, с массой пуговиц, вокруг.
Тот летчик, возвратившись из небес,
приветствовал ее за миловидность.
Он сделал из шампанского салют.
Замужество. Однако в ВВС
ужасно уважается невинность,
возводится в какой-то абсолют.
И этот род схоластики виной
тому, что она чуть не утопилась.
Нашла уж мост, но грянула зима.
Канал покрылся коркой ледяной.
И вновь она к прилавку торопилась.
Ресницы опушила бахрома.
На пепельные волосы струит
сияние неоновая люстра.
Весна – и у распахнутых дверей
поток из покупателей бурлит.
Она стоит и в сумрачное русло
глядит из-за белья, как Лорелей.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.