«…Ах, если б королевой ты была
И не храпела, как бульдог, ночами,
Всё было бы иначе, и в печали
Ты говоришь себе, что умерла.
И думаешь, что сын не замечает,
Как ты чужую пресекаешь прыть,
За всех решая – быть или не быть...
Нет, не судьба,- чудовище поболе,-
Из тех, чья кровь расплавит лучший меч,
едва клинок в чешуйчатое входит.
Когда бессильны пули и картечь
И заклинаний старых пухлый том
В борьбе с такой бессилен, ( как и лом…)
Нет, и не рок,- смертельная хандра
Что прорастает день за днем, незримо
Забрав все краски, чужеродным сплином
Окрасив серым жизнь уже с утра.
Но и не век. Вчера, сегодня, завтра
Одна отрава омрачает свет,
Для коей ни преград, ни правил нет,
Которой не нужны ни честь, ни правда :
Одна как тень беды на фоне башен,
как призрак, чей приход подлунный страшен,
Которую как хочешь обзови-
Химера чувств с глазами нелюбви...
Тут как ни рвись, но мало нужных слов,
И разум глух. К тому ж слабея память
Стирает навсегда в испуге, грани
Всех бесполезных, суетных трудов.
Где дух молчит, рассудок гасит свет...
(И выхода как прежде, нет как нет).
2-
Чудовище,- которому пора
Воздать за все сомненья и утраты,
Припоминая имена и даты,
давно всеядное, как черная дыра,
Укравшее и твой покой ночной.
Та, что всегда маячит за спиной.
Нет, не судьба. Её знавали прежде
И называли часто б е з н а д е ж н о с т ь.
Разлука ей- сестра. Ей мать- тоска,
Живущая предчувствием. ( В висках-
пульсирующей, монотонной болью
В любовных ранах равнодушья солью...)
В едином сплаве- разное зверье:
Там алчность сплетена со страстью. Тайно
Расчет и прелесть рядом. Не случайно
В ней правда перемешана с враньем.
А впрочем, как здесь не ищи примера,
Останется она твоей химерой.
3-
Нет, ты не та, что век пленит собою.
Поскольку тело- это просто тело,
Что неприлично одряхлеть успело.
А муж твой обзавелся бородою,
Пока решали, пили… (суд, да дело,-
Лет десять незаметно пролетело…)
Увы, не нимфа ты. Твои уста
Не изрекут медвяной нежной речи.
И как ни обнажай и грудь и плечи,
он видит- ты давно уже не та…
( А твой стриптиз едва ли им замечен…
Все кончено. И помолчав о том,
Он незаметно покидает дом…)
=
Миф. чудовище.
Химера - в греческой мифологии извергавшее огонь чудовище с головой и шеей льва, туловищем козы и хвостом дракона (по другой версии Химера имела три головы - льва, козы и дракона)
Говори. Что ты хочешь сказать? Не о том ли, как шла
Городскою рекою баржа по закатному следу,
Как две трети июня, до двадцать второго числа,
Встав на цыпочки, лето старательно тянется к свету,
Как дыхание липы сквозит в духоте площадей,
Как со всех четырех сторон света гремело в июле?
А что речи нужна позарез подоплека идей
И нешуточный повод - так это тебя обманули.
II
Слышишь: гнилью арбузной пахнул овощной магазин,
За углом в подворотне грохочет порожняя тара,
Ветерок из предместий донес перекличку дрезин,
И архивной листвою покрылся асфальт тротуара.
Урони кубик Рубика наземь, не стоит труда,
Все расчеты насмарку, поешь на дожде винограда,
Сидя в тихом дворе, и воочью увидишь тогда,
Что приходит на память в горах и расщелинах ада.
III
И иди, куда шел. Но, как в бытность твою по ночам,
И особенно в дождь, будет голою веткой упрямо,
Осязая оконные стекла, программный анчар
Трогать раму, что мыла в согласии с азбукой мама.
И хоть уровень школьных познаний моих невысок,
Вижу как наяву: сверху вниз сквозь отверстие в колбе
С приснопамятным шелестом сыпался мелкий песок.
Немудрящий прибор, но какое раздолье для скорби!
IV
Об пол злостью, как тростью, ударь, шельмовства не тая,
Испитой шарлатан с неизменною шаткой треногой,
Чтоб прозрачная призрачная распустилась струя
И озоном запахло под жэковской кровлей убогой.
Локтевым электричеством мебель ужалит - и вновь
Говори, как под пыткой, вне школы и без манифеста,
Раз тебе, недобитку, внушают такую любовь
Это гиблое время и Богом забытое место.
V
В это время вдовец Айзенштадт, сорока семи лет,
Колобродит по кухне и негде достать пипольфена.
Есть ли смысл веселиться, приятель, я думаю, нет,
Даже если он в траурных черных трусах до колена.
В этом месте, веселье которого есть питие,
За порожнею тарой видавшие виды ребята
За Серегу Есенина или Андрюху Шенье
По традиции пропили очередную зарплату.
VI
После смерти я выйду за город, который люблю,
И, подняв к небу морду, рога запрокинув на плечи,
Одержимый печалью, в осенний простор протрублю
То, на что не хватило мне слов человеческой речи.
Как баржа уплывала за поздним закатным лучом,
Как скворчало железное время на левом запястье,
Как заветную дверь отпирали английским ключом...
Говори. Ничего не поделаешь с этой напастью.
1987
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
