Сидела на гладкой черноте безликого кресла.
Потела, прилипала к нему, впитывала в себя,
А хотела раствориться в нем и перестать беспокоиться
И начать новую жизнь — дермантинового сидения.
Ты был рядом, не обращал внимания на мои мучения,
Сосредоточенно слушал судью, дергал плечом
И нетерпеливо отмахивался от моих вопросов,
Оставляя их без ответов, а меня в беспомощном страхе.
Слова тяжело вылетали в воздух, висели в белой дымке жары
И медленно опускались на пол, секретарем не всегда замеченные.
Скука сводила скулы судьи и заразой распространялась по залу.
Впитывалась без остатка тобой, никак не влияя на привычно прямую спину.
Прислушиваться было еще страшнее, чем оставаться в неведении.
Я не решалась сжать уши ладонями, поэтому прикрывала веки.
Хотелось скорее проснуться в другую жизнь и хохотать, вспоминая
Судебную чепуху, солнечную пыль, затекшие ноги и липкое сиденье.
Ты встал и время стало скорее наматывать круги,
Затем громко остановилось, оглушив твоими словами:
Ответственность за нее нам не нести,
Пусть сама объясняет, что за чем и так далее.
Я поднялась, а может мне помогли,
Кажется, говорила, а может молчала.
Что-то было еще, не быть не могло,
Только мысль крутилась вокруг одного:
Если защитник умыл руки,
То значит ли это, что всё?
То ли это значит,
Или другое?
Я пережил и многое, и многих,
И многому изведал цену я;
Теперь влачусь в одних пределах строгих
Известного размера бытия.
Мой горизонт и сумрачен, и близок,
И с каждым днём всё ближе и темней.
Усталых дум моих полёт стал низок,
И мир души безлюдней и бедней.
Не заношусь вперёд мечтою жадной,
Надежды глас замолк, — и на пути,
Протоптанном действительностью хладной,
Уж новых мне следов не провести.
Как ни тяжёл мне был мой век суровый,
Хоть житницы моей запас и мал,
Но ждать ли мне безумно жатвы новой,
Когда уж снег из зимних туч напал?
По бороздам серпом пожатой пашни
Найдёшь ещё, быть может, жизни след;
Во мне найдёшь, быть может, след вчерашний, —
Но ничего уж завтрашнего нет.
Жизнь разочлась со мной; она не в силах
Мне то отдать, что у меня взяла,
И что земля в глухих своих могилах
Безжалостно навеки погребла.
1837
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
