Перманентно свищет ветер, рвутся птицы и немеют,
я один на целом свете вырезаю им камеи,
запершись в сундук железный от смертельных ураганов,
специально чтобы тесно, специально чтобы странно
и почти необъяснимо… (ни от гула, ни от ветра,
ни от жесткой Хиросимы – в этом мой сундук не петрит,
он осуществляет схиму от людей и их подобий,
чтобы проходили мимо). Будто бы пустыня Гоби…
Мой сардоникс пятислойный от резца дрожит и стонет,
словно взмахивает Дойна на распахнутом балконе
белоснежными руками как лебяжьими крылами,
и багровыми верхами небеса над облаками
проявляют образ божий… (только птицы внемлют богу!
только каменные дрожи от мольбы моей убогой
в постоянном заточенье превращаются в камеи,
ощутив предназначенье). Камни плачут и немеют…
Как просто все: толпа в буфете,
Пропеллер дрогнет голубой, -
Так больше никогда на свете
Мы не увидимся с тобой.
Я сяду в рейсовый автобус.
Царапнет небо самолет -
И под тобой огромный глобус
Со школьным скрипом поплывет.
Что проку мямлить уверенья,
Божиться гробовой доской!
Мы твердо знаем, рвутся звенья
Кургузой памяти людской.
Но дни листая по порядку
В насущных поисках добра,
Увижу утлую палатку,
Услышу гомон у костра.
Коль на роду тебе дорога
Написана, найди себе
Товарища, пускай с тревогой,
Мой милый, помнит о тебе.
1974
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
