Может быть... Иль все же лучше "в сад" -
Я не Джойс, Улиссами чтоб мучить...
Эх, Муза, музык, муз...
Кому, чего...
А мне вот – ни-чего не надо.
Жара...
И мысли сами лезут в душу...
Я пью бутылками,
увы, не лимонада...
Коль вам не стыдно,
приготовьтесь к лучшему меню
из вас стесняющего ада.
Может быть...
Может быть, луна, душа?
Может, получИтся просто чувство...
Ты сегодня
ослепительно хороша,
я ж сегодня
так влюблен в искусство!..
Я могу,..
Я могу всегда.
Я хочу,
Я хочу так сильно!
Ты - моя,
ты - моя судьба,
выстраданная,
вымоленная
обильно.
Вот резец,
рядом молоток…
Мрамор стынет глыбой
двухметровой...
Это в прошлом.
Людям невдомек -
Галатея
возродилась снова!
Все могу.
Все могу простить.
Все могу,
вовсе все обижусь!
Не могу
только глупо льстить,
но могу…
Вижу, все я вижу!
Много я
всем простил давно.
Много я всем прощу заране…
Наша жизнь,
ты прости, говно…
Надо спать
… завтра, утром ранним
Все опять…
Трезв и хладен мозг.
Снова лимб,
безвременье
и пошлость.
Все равно,
снова все равно,
снова,
снова,
клерки, холуи и сошки.
Будут врать: трезвому - одно,
пьяному - все снова,
снова,
снова….
Вдруг я
так же,
как они давно,
им скажу:
вы прАвы, а иначе
как же!
Я дурак!
И вы, конечно, да.
Правильно,
но разве в том отрада?..
Под откос пускаем поезда,
притворившись –
все идет, как надо…
Надо шить, и как-то дальше жить.
Дело к маю… В Грузию поехать?
Надо пить. С друзьями чаще пить.
Надо,
надо,
надо всем уехать.
Твою мать…
Иль я слишком груб?
Мать его - могу я и помягше…
Мил мне Хлебников, и мил мне Сологуб -
я могу зайти совсем иначе…
Я люблю А.С .
Во всех его любвях,
хоть и в детстве был сугубо против.
Мое счастье прямо на сносях,
когда слышу пушкинские строчки…
Боже мой! Ведь я пошел вразнос!
Всуе, никогда бы и не надо!
Целовал я счастие взасос.
Может, грубо…
Правда это -
правда.
Можно жить, а можно вовсе нет.
Можно пить, иль не курить,
иль вовсе…
навожу последний марафет
позови меня,
скорее,
в свою осень.
Вам еще жить, а мне не очень, -
Сказала ты волшебные слова,
но так давно,
что очередь настала…
молчит в дупле уснувшая сова,
Кукушка
вдруг считать мне годы перестала…
Очень пьян и очень я правдив.
Я вам пишу,
и льется пламя истин…
Кто вы?
Много вас,
а я один…
непутёв,
испорчен
и капризен.
Моя суть,
что рыбья чешуя,
шелухой стреляет под ножом
Это - я!
Нет, это, ведь, не я!
Кто стоит в углу тут нагишом?
Но ты! Как холодно
замкнула этот круг,
воткнувши циркуль прямо в сердце!
…
Мне голодно -
трезвею, видно, друг!
Прости за эти бешеные скерцо…
Когда менты мне репу расшибут,
лишив меня и разума и чести
за хмель, за матерок, за то, что тут
ЗДЕСЬ САТЬ НЕЛЬЗЯ МОЛЧАТЬ СТОЯТЬ НА МЕСТЕ.
Тогда, наверно, вырвется вовне,
потянется по сумрачным кварталам
былое или снившееся мне —
затейливым и тихим карнавалом.
Наташа. Саша. Лёша. Алексей.
Пьеро, сложивший лодочкой ладони.
Шарманщик в окруженьи голубей.
Русалки. Гномы. Ангелы и кони.
Училки. Подхалимы. Подлецы.
Два прапорщика из военкомата.
Киношные смешные мертвецы,
исчадье пластилинового ада.
Денис Давыдов. Батюшков смешной.
Некрасов желчный.
Вяземский усталый.
Весталка, что склонялась надо мной,
и фея, что мой дом оберегала.
И проч., и проч., и проч., и проч., и проч.
Я сам не знаю то, что знает память.
Идите к чёрту, удаляйтесь в ночь.
От силы две строфы могу добавить.
Три женщины. Три школьницы. Одна
с косичками, другая в платье строгом,
закрашена у третьей седина.
За всех троих отвечу перед Богом.
Мы умерли. Озвучит сей предмет
музыкою, что мной была любима,
за три рубля запроданный кларнет
безвестного Синявина Вадима.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
