Допустим, за
осенью следует лето.
Это не так, чтобы плохо, а просто никак!
Пятак
засунула в дверь свинья – оторвали пятак,
вот так!
Не суй свою морду в щели от двери,
Поверь мне –
Оторвут за так, они же люди, не звери.
Так. А как тебе это:
Олимпийский огонь таскают в руке бегуны,
вольны
С ним делать странные штуки.
-В руки
Даём по одной, в очередь, в очередь с…
штуки по две, если приспичит мне,
на Луне
будет гореть огонь (будет?!) от спички.
Привычки
со старых доримских времён неизменны,
измены
не будет, пока несут несуны в облаках
известия, ах!
О том, что везде перемирье:
в межмирье (и врут, не краснея. Где я?)
Где феи и боги, что с пальмы ломали ветку
И этой же веткой соседку-войну по задку
Хлоп-хлоп?
Эй, холоп, давай-ка, хлопай в ладоши,
Хлоп-хлоп!
И хотя бы на миг подумай, старик,
(обращаюсь я к Зевсу вот так, по плечу
легко постучу)
будет таки перемирье и радостный крик:
-Ура!
Кажинный раз на этом самом месте
я вспоминаю о своей невесте.
Вхожу в шалман, заказываю двести.
Река бежит у ног моих, зараза.
Я говорю ей мысленно: бежи.
В глазу - слеза. Но вижу краем глаза
Литейный мост и силуэт баржи.
Моя невеста полюбила друга.
Я как узнал, то чуть их не убил.
Но Кодекс строг. И в чем моя заслуга,
что выдержал характер. Правда, пил.
Я пил как рыба. Если б с комбината
не выгнали, то сгнил бы на корню.
Когда я вижу будку автомата,
то я вхожу и иногда звоню.
Подходит друг, и мы базлаем с другом.
Он говорит мне: Как ты, Иванов?
А как я? Я молчу. И он с испугом
Зайди, кричит, взглянуть на пацанов.
Их мог бы сделать я ей. Но на деле
их сделал он. И точка, и тире.
И я кричу в ответ: На той неделе.
Но той недели нет в календаре.
Рука, где я держу теперь полбанки,
сжимала ей сквозь платье буфера.
И прочее. В углу на оттоманке.
Такое впечатленье, что вчера.
Мослы, переполняющие брюки,
валялись на кровати, все в шерсти.
И горло хочет громко крикнуть: Суки!
Но почему-то говорит: Прости.
За что? Кого? Когда я слышу чаек,
то резкий крик меня бросает в дрожь.
Такой же звук, когда она кончает,
хотя потом еще мычит: Не трожь.
Я знал ее такой, а раньше - целой.
Но жизнь летит, забыв про тормоза.
И я возьму еще бутылку белой.
Она на цвет как у нее глаза.
1968
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
