По чёрному, небесному холсту
рисует ночь пророчества -
звездами.
Церквушка спит, вздыхая образами,
готовая проснуться к Рождеству.
Ажурным льдом мерцает полынья,
мороз трескучий,
бойко едут сани,
в собольих шубах – девы со щеками,
румяными, на зависть снегирям.
Смущаются, краснея от похвал,
молодчиков,
искусных в обольщеньи,
которые бахвалятся уменьем
прижаться к юным, девичьим губам.
Сулят не только вздохи и слова,
но страстные объятья -
изнывают,
что шуб собольих нежная броня
к добыче тёплой руки не пускает.
Монистами звенит девичий смех,
им вторят колокольцы
под дугою…
ложится иней, снежною мукою
на санный след, счастливых юных лет.
Перелистнём свои календари,
поднимем тост – за новые надежды,
за новый год,
за новые грехи,
за всё, что было в жизни нашей прежней.
Люблю грозу в начале мая,
Когда весенний, первый гром,
Как бы резвяся и играя,
Грохочет в небе голубом.
Гремят раскаты молодые,
Вот дождик брызнул, пыль летит,
Повисли перлы дождевые,
И солнце нити золотит.
С горы бежит поток проворный,
В лесу не молкнет птичий гам,
И гам лесной, и шум нагорный —
Всё вторит весело громам.
Ты скажешь: ветреная Геба,
Кормя Зевесова орла,
Громокипящий кубок с неба,
Смеясь, на землю пролила.
<1828>, начало 1850-х годов
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
