Обживая крыло самолета,
Распрямляя его в облаках,
Ты спросил меня шепотом:
-Кто ты? Я тебя не узнаю никак.
-Я не помню. Но мы разберемся.
Упаковано море в рюкзак.
Кто же я, если мы остаёмся?
Распустившийся в августе мак.
Перестроенный сквер у дороги,
В нем уже не осталось обид.
Только бархатцы просятся в ноги,
Там, где память о лете скорбит.
Я скамейка у тоненькой речки,
Там зимой одиночество в цвет.
-Ты похожа на найденный вечер.
-Я потерянный утром привет.
-Кто же я?
-Увезенное море
в рюкзаке. Переменчивость скал.
-Ты уверена?
-Хочешь, утонем,
пока ты его не расплескал?
- Предлагаю дождаться посадки.
Всё, что здесь - не берется в расчет.
- Знаешь, там обещали осадки.
Пусть летит, пусть летит самолёт
Назо к смерти не готов.
Оттого угрюм.
От сарматских холодов
в беспорядке ум.
Ближе Рима ты, звезда.
Ближе Рима смерть.
Преимущество: туда
можно посмотреть.
Назо к смерти не готов.
Ближе (через Понт,
опустевший от судов)
Рима - горизонт.
Ближе Рима - Орион
между туч сквозит.
Римом звать его? А он?
Он ли возразит.
Точно так свеча во тьму
далеко видна.
Не готов? А кто к нему
ближе, чем она?
Римом звать ее? Любить?
Изредка взывать?
Потому что в смерти быть,
в Риме не бывать.
Назо, Рима не тревожь.
Уж не помнишь сам
тех, кому ты письма шлешь.
Может, мертвецам.
По привычке. Уточни
(здесь не до обид)
адрес. Рим ты зачеркни
и поставь: Аид.
1964 - 1965
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
