Наверно, я не создан для любви.
Сипит за кругом разжиревший Вий
и тянет лапы, в душу влезть пытаясь.
А демонов вокруг и так полно.
Куда ты лезешь, чучело? За мной
кто только не охотился... Вот стая
каких-то глупых, непонятных крякв,
которые сначала говорят:
люблю до гроба, жизнь в разлуке - мука.
Потом считают деньги и дома,
приводят для знакомства пап и мам,
и в душ, и в душу заходя без стука.
А вот другие - мышкой в уголок,
и смотрят с обожанием, светло,
и разговоры только о высоком.
А позже начинается нытьё:
сырой свеколки поедим, запьëм
полезность эту - тьфу - морковным соком.
Бывают змеи - раз и предают.
Наводят лоск в квартире и уют,
поют о домоседах и покое.
Потом ночные клубы, суета,
не помню ничего, давай летай
со мной, я птица-жар и всё такое.
Наверно, я не создан для любви.
Устал, поник, наслушавшись сивилл,
внушающих - пора уже сдаваться.
И демоны вокруг тесней, тесней,..
но сверху кто-то скажет, сняв пенсне:
"Не хнычь, прорвёмся! Рёбер-то двенадцать."
Сижу, освещаемый сверху,
Я в комнате круглой моей.
Смотрю в штукатурное небо
На солнце в шестнадцать свечей.
Кругом - освещенные тоже,
И стулья, и стол, и кровать.
Сижу - и в смущеньи не знаю,
Куда бы мне руки девать.
Морозные белые пальмы
На стеклах беззвучно цветут.
Часы с металлическим шумом
В жилетном кармане идут.
О, косная, нищая скудость
Безвыходной жизни моей!
Кому мне поведать, как жалко
Себя и всех этих вещей?
И я начинаю качаться,
Колени обнявши свои,
И вдруг начинаю стихами
С собой говорить в забытьи.
Бессвязные, страстные речи!
Нельзя в них понять ничего,
Но звуки правдивее смысла
И слово сильнее всего.
И музыка, музыка, музыка
Вплетается в пенье мое,
И узкое, узкое, узкое
Пронзает меня лезвие.
Я сам над собой вырастаю,
Над мертвым встаю бытием,
Стопами в подземное пламя,
В текучие звезды челом.
И вижу большими глазами
Глазами, быть может, змеи,
Как пению дикому внемлют
Несчастные вещи мои.
И в плавный, вращательный танец
Вся комната мерно идет,
И кто-то тяжелую лиру
Мне в руки сквозь ветер дает.
И нет штукатурного неба
И солнца в шестнадцать свечей:
На гладкие черные скалы
Стопы опирает - Орфей.
1921
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
