Тик-так, тик-так.
Время шаркает по дому,
умолкает птичий гомон,
утихает суета.
Пьёт луна из чёрной лужи,
тёплый ветер листья кружит,
словно учит их летать.
Облака вздохнут устало,
им прорехи одеяла
сине-звёздного латать.
Ночь крадётся через поле,
ей репейник пятки колет.
Тихо, Богу исполать.
Что же дальше?
Дальше утро,
день и вечер, снова ночь.
Кто-то добрый, светлый, мудрый
нарисует мир – точь-в-точь
как вчера.
И будет осень,
а потом зима, и сбросит
белый снег на белый свет
небо. Кажется, немного
от порога до порога -
только вечность. Смерти нет.
Время шаркает по дому,
всё слышнее птичий гомон,
отступает темнота.
Тик-так... тик-так...
В те времена в стране зубных врачей,
чьи дочери выписывают вещи
из Лондона, чьи стиснутые клещи
вздымают вверх на знамени ничей
Зуб Мудрости, я, прячущий во рту
развалины почище Парфенона,
шпион, лазутчик, пятая колонна
гнилой провинции - в быту
профессор красноречия - я жил
в колледже возле Главного из Пресных
Озер, куда из недорослей местных
был призван для вытягиванья жил.
Все то, что я писал в те времена,
сводилось неизбежно к многоточью.
Я падал, не расстегиваясь, на
постель свою. И ежели я ночью
отыскивал звезду на потолке,
она, согласно правилам сгоранья,
сбегала на подушку по щеке
быстрей, чем я загадывал желанье.
1972
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
