она вышла в свет и плачет –
на каждом заборе голова
потому что не может иначе –
как мир стара
проглочен солнечный зайчик
пылью припудрен глаз
ей влом и тем паче
это всего лишь раз
наверное не последний
свернуть не в ту степь
убежать от хромающей тени
и кто бы спас
похоже, она влипла
небо разевает рот
голосом серым сиплым
перепонки рвёт
из туч выплывает Титаник
и хочет тонуть
и ей бы знать заранее,
что кто-то рассыплет ртуть
катятся головы по забору –
ртутное серебро
Титаник выйдет не скоро,
он едет в депо.
Когда в пустыне, на сухой закон -
дожди плевали с высоты мечетей,
и в хижины вползал аккордеон,
тогда не просыпался каждый третий.
Когда в Европе, орды духовых
вошли на равных в струнные когорты,
аккордеон не оставлял в живых,
живых – в живых, а мертвых – даже в мертвых.
А нынче, он – не низок, не высок,
кирпич Малевича, усеянный зрачками,
у пианино отхватил кусок
и сиганул в овраг за светлячками.
Последний, в клетке этого стиха,
все остальные – роботы, подделки,
еще хрипят от ярости меха
и спесью наливаются гляделки.
А в первый раз: потрепанная мгла
над Сеной, словно парус от фелюки…
…аккордеон напал из-за угла,
но, человек успел подставить руки.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
