Я вернусь к тебе в твой гостиничный пять на пять,
где не счесть птенцов отложил сигаретный дым,
где хранит коктебельные пробки кроватный тать
и удушливо тесно от чувственной наготы,
где взбивает сливки центра пустой балкон,
где слова гестаповски узкие, как ремень;
куда едет в полночь с шашкой наёмный конь,
откатавший сотни парфюмов чужих и сперм.
Я вернусь к тебе на цыплятах, голодных по
зёрнам тёплых звонков и фаст-лава под каучук.
И оставлю в ногах хрупкую ложь сапог,
словно взятку в карточке лечащему врачу.
.. .а потом, в бордовом карцере сброшу дым, –
как звонок навязчивый, или ботинки – с ног…
Я хотела всего-то – солнышка у воды,
а попала под прокисший терновый сок –
стала липкой, как кромка форточки, воробьёв
собирающая отравленным языком…
Я вернулась. Но это, милый мой, не любовь,
а фигурное вычитание под песком.
Я к розам хочу, в тот единственный сад,
Где лучшая в мире стоит из оград,
Где статуи помнят меня молодой,
А я их под невскою помню водой.
В душистой тиши между царственных лип
Мне мачт корабельных мерещится скрип.
И лебедь, как прежде, плывет сквозь века,
Любуясь красой своего двойника.
И замертво спят сотни тысяч шагов
Врагов и друзей, друзей и врагов.
А шествию теней не видно конца
От вазы гранитной до двери дворца.
Там шепчутся белые ночи мои
О чьей-то высокой и тайной любви.
И все перламутром и яшмой горит,
Но света источник таинственно скрыт.
1959, Ленинград
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
