Рассвет занимался на краешке моего ногтя. Алый на алом, отблеском сигареты.
Может и прав ты, непозволительно допускать существование чуда –
Слишком большие мы дети. Слишком уж мы н е д е т и.
Трудно дышать. Давит в груди. Слезятся глаза. Таблетку бы от простуды.
Или от головы, что умеет думать, что разучилась спать по ночам.
Может ты прав. Меняю свою постель на твою захудалую бензозаправку,
Маленький мой гигант большого нефтяного счастья, любимец дам.
- Ты рехнулась, с ума сошла, здесь же нельзя курить!!!
- Сошла. Хочешь увидеть справку?
Когда погребают эпоху,
Надгробный псалом не звучит,
Крапиве, чертополоху
Украсить ее предстоит.
И только могильщики лихо
Работают. Дело не ждет!
И тихо, так, господи, тихо,
Что слышно, как время идет.
А после она выплывает,
Как труп на весенней реке, —
Но матери сын не узнает,
И внук отвернется в тоске.
И клонятся головы ниже,
Как маятник, ходит луна.
Так вот — над погибшим Парижем
Такая теперь тишина.
5 августа 1940,
Шереметевский Дом
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
