С поэтом старшего поколения,около 80 лет,обсуждаем современное состояние литературы.Дошла очередь до поэта N.
-Так у него давно не всё в порядке с головой,-говорит мне старший товарищ...-Я столько раз еще в советские времена видел его в клинике литфонда у кабинета психиатра ...Нуждался часто в помощи доктора...
Я по наивности,даже без задней мысли, возьми да и спроси старшего поэта:
-А сами вы что там делали у того кабинета,как там оказались?
Возникла затяжная пауза,когда только произнеся эту фразу,я увидев неловкую растерянность в глазах собеседника, и понял,ЧТО СПРОСИЛ! И наш живой разговор как-то быстро увял...
***
Знакомая поэтесса с паспортным именем Мария, сочинявшая возвышенные стихи о родине,русской природе,Боге и прочем,как-то настоятельно потребовала:
- Не называй меня больше Мария,я теперь - Марина! Запомни это!
- А что случилось? - наивно спросил я,знавший её много-много лет,как Марию и привыкший к этому имени.Тем более,что первое имя мне нравилось больше,пробуждая во мне какой-то необъяснимый библейский внутренний трепет.
- Ненавижу теперь это имя!- сказала,как отрезала, без подробностей.
Не сразу я догадался,что взяв имя Марина, поэтесса намекала в себе на саму Цветаеву.
Еще не осень - так, едва-едва.
Ни опыта еще, ни мастерства.
Она еще разучивает гаммы.
Не вставлены еще вторые рамы,
и тополя бульвара за окном
еще монументальны, как скульптура.
Еще упруга их мускулатура,
но день-другой -
и все пойдет на спад,
проявится осенняя натура,
и, предваряя близкий листопад,
листва зашелестит, как партитура,
и дождь забарабанит невпопад
по клавишам,
и вся клавиатура
пойдет плясать под музыку дождя.
Но стихнет,
и немного погодя,
наклонностей опасных не скрывая,
бегом-бегом
по линии трамвая
помчится лист опавший,
отрывая
тройное сальто,
словно акробат.
И надпись 'Осторожно, листопад!',
неясную тревогу вызывая,
раскачиваться будет,
как набат,
внезапно загудевший на пожаре.
И тут мы впрямь увидим на бульваре
столбы огня.
Там будут листья жечь.
А листья будут падать,
будут падать,
и ровный звук,
таящийся в листве,
напомнит о прямом своем родстве
с известною шопеновской сонатой.
И тем не мене,
листья будут жечь.
Но дождик уже реже будет течь,
и листья будут медленней кружиться,
пока бульвар и вовсе обнажится,
и мы за ним увидим в глубине
фонарь
у театрального подъезда
на противоположной стороне,
и белый лист афиши на стене,
и профиль музыканта на афише.
И мы особо выделим слова,
где речь идет о нынешнем концерте
фортепианной музыки,
и в центре
стоит - ШОПЕН, СОНАТА No. 2.
И словно бы сквозь сон,
едва-едва
коснутся нас начальные аккорды
шопеновского траурного марша
и станут отдаляться,
повторяясь
вдали,
как позывные декабря.
И матовая лампа фонаря
затеплится свечением несмелым
и высветит афишу на стене.
Но тут уже повалит белым-белым,
повалит густо-густо
белым-белым,
но это уже - в полной тишине.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
