здравствуй
вчера мы жгли на костре веру
надя стояла в очереди красила глаза
люба поправляла ей стрелки
перед смертью главное – быть неотразимой
чтобы потом
не отражаться в зеркалах
это –
такой стресс для перепуганных –
увидеть её обугленной
в чёрном саване из собственной кожи
вчера ты сказал что уезжаешь
я ответила: надо же
вчера
мы таскали каштаны из костра
не надевая перчаток
было холодно
они обжигали рот как поцелуи
пломбы скатывались в прелые листья
пахло больницей
завтра
я начну закладывать каналы
белой взрывчаткой неотличимой от
эмалированного прошлого
ты – не станешь
мужчины боятся дантистов
для них это – как признать своё поражение
милый
ты выиграл –
место в первом ряду
там костёр особенно ощутим
там пахнет жареным
стрелы любви разлетаются как птицы от пепелища
главное
чтобы ни одна из них не клюнула в глазное яблоко
иначе…
милый
позавчера был ливень
мы мыли лук
лучшая профилактика всех болезней
жаль не распространяется на казни
впрочем
кто говорит о казни?
просто тени танцевали под софитами фонарей
очередной сценарий…
посвяти его мне ладно?
вчера ты ещё не знал
ты предчувствовал
кусал губы
почему-то свои
гладил волосы
от утюгов ладоней шёл пар
наверное я виновата –
гасила костёр слезами
слёзы кончились когда вера стала короче на треть –
как раз до линии бёдер
это ничего
это спасло любу
сухой огонь быстрее она
даже не почувствовала
софиты гасли
осенью рано темнеет
осенью всё рано
осень живёт лелея рану в предплечье
лечится лень да и денег –
только на билеты в одну сторону
и все с пометкой «м»
милый
твоя софи умна
завешивает зеркала перед тем как прижаться к тебе
холодным треугольником
я знаю она завешивает
я вижу её
стоя между простынёй и прозрачностью
а на плечах у меня – три девочки
нам здесь очень тесно милый
приходится уходить
не успев даже произнести «здравствуй
вчера мы уме..
нет
просто вчера было мы»
Из слез, дистиллированных зрачком,
гортань мне омывающих, наружу
не пущенных и там, под мозжечком,
образовавших ледяную лужу,
из ночи, перепачканной трубой,
превосходящей мужеский капризнак,
из крови, столь испорченной тобой,
- и тем верней - я создаю твой призрак,
и мне, как псу, не оторвать глаза
от перекрестка, где многоголосо
остервенело лают тормоза,
когда в толпу сбиваются колеса
троллейбусов, когда на красный свет
бежит твой призрак, страх перед которым
присущ скорее глохнущим моторам,
чем шоферам. И если это бред,
ночной мой бред, тогда - сожми виски.
Но тяжкий бред ночной непрерываем
будильником, грохочущим трамваем,
огромный город рвущим на куски,
как белый лист, где сказано "прощай".
Но уничтожив адрес на конверте,
ты входишь в дом, чьи комнаты лишай
забвения стрижет, и мысль о смерти
приюта ищет в меркнущем уме
на ощупь, как случайный обитатель
чужой квартиры пальцами во тьме
по стенам шарит в страхе выключатель.
1969
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.