Безносая??!! …Ну, п-проходи… с-садись… Косу оставь в прихожей – ненароком обои поцарапаешь. …Как жизнь? Вернее, смерть… иль что там – за порогом? …Такая ж суета? …Ну, ты смотри! Нигде покоя нет заблудшим душам! Ты говоришь, там тоже бунтари? и есть такие, кто готов их слушать? …А черти что? – Ударились в раскол? Под дудку пляшут мертвецов-смутьянов? …Кошмар! …Давай, я соберу на стол – всё это не понять без двух стаканов… Что будешь пить? – Не пьёшь? Вот, блин! Совсем? …Ах, выкуришь гаванскую сигару? …Кури, а я налью себе абсент, и мы с тобою помолчим на пару…
…Как понял я, практически без слов, ты хочешь мне сказать «пора в дорогу»? …А знаешь, я давно уже готов и неспеша собрался понемногу: привёл в порядок важные дела, долги раздал… и попросил прощение у всех, кому невольно, не со зла, нанёс обиды… Может, для общения пригубишь пару капель? – Нет, так нет – на «нет» и нет суда… А, кстати, судьи там есть? …Не может быть! Не может! Бред! Убей меня, но как же Рай на блюде для тех, кто в этой жизни не грешил? кто следовал всегда заветам строго и жил в миру на сущие гроши? Им тоже в Ад? …Ах, вот как! …Слава Богу…
…Ну что, допью предсмертные сто грамм и – в путь? Я весь готов… Как «нет»? Постой-ка, к чему тогда весь этот балаган? и твой приход? сигары и настойка? …А, всё ж ко мне! Так будь добра, введи быстрей – пока я трезв ещё – в курс дела. Я ж искренне поверил, впереди: косой по горлу чик! и – вон из тела! …Есть деловое предложенье? – Класс! Ты, Смерть, меня блатуешь на работу? …Редактором журнала? – Вот те раз! …Загробного?! – Спасибо за заботу, но я, пожалуй, всё же откажусь: пойми, меня признают сумасшедшим! Коллеги скажут: «Вот же хренов гусь! Опять судьбе придумал хитрый аction…»
…Не уговаривай! …Не стану пить с тобой на брудершафт и целоваться – ты мне двоишься, я теряю нить… беседы… Слушай, а накинь мне двадцать, сверх нормы запланированных, лет? Тогда мы и вернёмся к разговору. …Как называется журнал? – «Тот Cвет»?! …А пох! – сто грамм на грудь и двести в гору! …Ну что, Костлявая, согласна дать мне двадцать сверху? …Вот и всё! И славно… Мы «кузькину» с тобой покажем «мать», и станет наше СМИ в том Свете главным! В Чистилище мы поддадим огня, чтоб оппозиция в Аду узнала: не Смерти бойся, а страшись меня – редактора загробного журнала!
Будет ласковый дождь, будет запах земли,
Щебет юрких стрижей от зари до зари,
И ночные рулады лягушек в прудах,
И цветение слив в белопенных садах.
Огнегрудый комочек слетит на забор,
И малиновки трель выткет звонкий узор.
И никто, и никто не вспомянет войну —
Пережито-забыто, ворошить ни к чему.
И ни птица, ни ива слезы не прольёт,
Если сгинет с Земли человеческий род.
И весна... и весна встретит новый рассвет,
Не заметив, что нас уже нет.
(Перевод Юрия Вронского)
Будут сладкими ливни, будет запах полей,
И полет с гордым свистом беспечных стрижей;
И лягушки в пруду будут славить ночлег,
И деревья в цветы окунутся, как в снег;
Свой малиновка красный наденет убор,
Запоет, опустившись на низкий забор;
И никто, ни один, знать не будет о том,
Что случилась война, и что было потом.
Не заметят деревья и птицы вокруг,
Если станет золой человечество вдруг,
И весна, встав под утро на горло зимы,
Вряд ли сможет понять, что исчезли все мы.
(Перевод Михаила Рахунова)
Оригинал:
There will come soft rains and the smell of the ground,
And swallows circling with their shimmering sound;
And frogs in the pool singing at night,
And wild plum trees in tremulous white;
Robins will wear their feathery fire,
Whistling their whims on a low fence-wire;
And not one will know of the war, not one
Will care at last when it is done.
Not one would mind, neither bird nor tree,
If mankind perished utterly;
And Spring herself when she woke at dawn
Would scarcely know that we were gone.
1920
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
