Волны рук и проблеск бытия.
Задохнуться, замереть, остаться.
Перекресток – этот, вечность – та.
Нет во мне свободного пространства,
Чтобы разбежаться до тебя,
И взлететь, расплакавшись от счастья.
Прошлогодний снег лежит в ногах:
Лишь следы, убогое убранство.
Последние четверостишие вообще можно убрать. Стихо от этого только выиграет.
Да, так лучше и легче. Спасибо.
решил написать ответ.
новый день застрял в моей кости.
шея лет моих имеет кольца.
ты меня за прочее прости,
что как я, к тебе не повернётся.
ты ко мне прибудь во всякий час.
я проснусь. я обниму берёзы
сухую жердь. и просто так кричать
начну я громко, словно птица. просто.
не слушай, что тебе я ни скажу,
тем более, когда блужу стихами.
но знай, что на ноге я с пастухами
короткой. в облаках лежу.
они звезду опять увидели. должно быть
приснилось. можно спутать и снежок
с звездой. но мы идём, дружок.
нельзя без веры ни любить, ни помнить.
и старый день мою одёрнет прядь.
и новый год толкнёт за новым веком.
тебя любить, не заменяя. не кем.
и звёзды любопытные глядят
в глаза мои, не видя человека.
минуты носятся, куда хотят.
я удивляюсь Вам!!!
рифмы?разные, но они не портят общего впечатления разлитой мелодии.а оно и есть, наверное, смысл поэзии.
худшие я убрал потому что. Спасибо за отзыв)
ах, если рифмы так важны, так откуда прелести белого стиха??))))
Дело даже не в рифмах, а в моей бесталанности.
Чтобы оставить комментарий необходимо авторизоваться
Тихо, тихо ползи, Улитка, по склону Фудзи, Вверх, до самых высот!
В сырой наркологической тюрьме, куда меня за глюки упекли, мимо ребят, столпившихся во тьме, дерюгу на каталке провезли два ангела — Серега и Андрей, — не оглянувшись, типа все в делах, в задроченных, но белых оперениях со штемпелями на крылах.
Из-под дерюги — пара белых ног, и синим-синим надпись на одной была: как мало пройдено дорог... И только шрам кислотный на другой ноге — все в непонятках, как всегда: что на второй написано ноге? В окне горела синяя звезда, в печальном зарешеченном окне.
Стоял вопрос, как говорят, ребром и заострялся пару-тройку раз. Единственный-один на весь дурдом я знал на память продолженья фраз, но я молчал, скрывался и таил, и осторожно на сердце берег — что человек на небо уносил и вообще — что значит человек.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.