В саду вишневому, вогнем, що допалав,
жаринки ще цвітуть над головою,
та фенікси, воскреслі від заграв,
все тьохкають і поминають Гойю.
Між пальців - попіл, так живуть в раю,
мені признався кореш по сараю:
"Спочатку - Богу душу віддаю,
та втім, як похмелився, забираю".
Химерний мій садовий інвентар,
багато незнайомих в нім машинок:
змахнеш веслом - розплавиться янтар,
вивільнюючи древніх комашинок.
…гуде і завмирає термін Ц,
клубоче термін сарани і гнусу,
розкрита навстіж хвіртка, а в кінці
оцих віршів – лиш цятка від укусу.
Дмухнеш на неї – квітня карусель,
гори, не тлій, не пнися до розпаду,
і цятка обернеться на тунель -
до іншого, із абрикосів, саду.
(оригинал)
ТОЧКА ОТ УКУСА
В саду вишневом, как на дне костра,
где угольки цветут над головою,
лишь фениксы, воскресшие с утра,
еще поют и поминают Гойю.
Меж пальцев — пепел, так живут в раю,
как мне признался кореш по сараю:
“Вначале — Богу душу отдаю,
затем, опохмелившись, забираю…”
Причудлив мой садовый инвентарь,
как много в нем орудий незнакомых:
взмахнешь веслом — расплавится янтарь,
высвобождая древних насекомых.
…гудит и замирает время Ц,
клубится время саранчи и гнуса,
распахнута калитка, а в конце
стихотворенья — точка от укуса.
Подуешь на нее — апрель, апрель,
гори, не тлей, не призывай к распаду,
и точка превращается в туннель —
к другому, абрикосовому саду.
* * * *
Олесі
Про що з тобою говорить,
Звіря моє? Зима. Хотілось, -
Принаймні, светр розпустить,
щоб щось у світі розпустилось.
На гілках і в кишенях - нуль,
країна, інколи віршує,
здебільшого - дарує біль.
І біль – з натхненням тут межує.
О, цих хатчин морозний чад,
содомський алкоголь, спіткання.
Ти одинокостям вітання -
не вір: закохані мовчать!
Звіря моє, в обіймах літніх
я сам себе не помічав,
і тисячі віршів тендітних
тобі, кохана, не сказав.
Тепер - зима, роздолля срібних
церков, та хрип саней лихих.
І ледве чутно віють з прірви
Моєї милої духи…
(оригинал)
* * * *
Олесе
О чем с тобой поговорить,
Звереныш мой? Зима. Охота,-
порою, свитер распустить,
чтоб распустилось в мире что-то.
На ветках и в карманах - голь,
страна, одной рукой страничит,
другой - дарует боль. И боль -
здесь с вдохновением граничит.
О, этих дач морозный чад,
раздетый алкоголь, обеды.
Ты одиночествам беседы -
не верь: счастливые молчат!
Звереныш мой, минувшим летом
я сам себя не замечал,
и тысячи стихов об этом
тебе, родная, промолчал.
Теперь - зима, широколобость
церквей, больничный хрип саней.
И еле слышно пахнет пропасть
духами женщины моей...
“Вначале — Богу душу отдаю,
затем, опохмелившись, забираю…” )
Понравились переводы. Местами лучше оригинала кажутся. Я немного по украински понимаю, когда-то даже хорошо могла. Подзабыла. И потом, мне кажется, что он как-то сильно изменился за последнее время. Нет? Интересно.)
Несомненно:) так ведь и русский не стоит на месте, купил недавно "Словарь молодёжного сленга" (под редакцией С.И.Левикова) - 10 000 слов:) Такие слова попадаются, что мама-не-горюй! Взять хотя бы "кукен-квакер":))))
Спасибо, что познакомили с Кабановым. На украинском бы точно не прочитал.
Ну, Кабанов это огромнейший пласт русскоязычной поэзии, живой классик. Кстати, мы с Сашей одногодки и немного знакомы, что меня, несомненно, радует. Почитайте Кабанова:)))
Чтобы оставить комментарий необходимо авторизоваться
Тихо, тихо ползи, Улитка, по склону Фудзи, Вверх, до самых высот!
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.