У некоторых людей
пергаментные лбы.
И если человек светится изнутри,
его мысли легко прочитать
ещё до того,
как они
принимают форму слова.
А когда
первые звуки вырываются наружу,
хочется поднести палец к губам,
тихонько покачать головой
и улыбнуться,
мол,
то ли ты хотел сказать?
Тот,
кто поднимался над облаками,
знает,
небо всегда голубое,
даже если идёт дождь.
Но некоторые
тут же вспоминают
о ночных посиделках
под звёздами.
Улыбаюсь.
Они по-прежнему считают себя
частью вселенной
и потому
продолжают изучать мир
глазами.
Конечно,
скажешь ты,
куда проще
понимать друг друга без слов
и радоваться дождливому октябрю
без видимой причины,
чем поддакивать,
чтобы быстрее расстаться
и погрузиться в уютные воспоминания.
Конечно.
Ещё вчера
пытливый мальчишка
ждал от каждого дня
новых открытий.
Сегодня же
постоянство стало для него
главным принципом.
Он прячет в карманы
высохшие ладони,
пьёт с друзьями пиво
по вечерам пятниц,
а на днях
купил механическую бритву,
чтобы реже наблюдать себя
в зеркале.
Всё.
Закругляюсь.
Вижу,
улыбка на твоём лице
расползается сама собой.
Да-да,
я хотел сказать
совсем не то.
Но начать стоило.
Правда?
По крайней мере,
теперь ты понимаешь –
мне трудно выразить это.
Но я стараюсь.
Плывет в тоске необьяснимой
среди кирпичного надсада
ночной кораблик негасимый
из Александровского сада,
ночной фонарик нелюдимый,
на розу желтую похожий,
над головой своих любимых,
у ног прохожих.
Плывет в тоске необьяснимой
пчелиный хор сомнамбул, пьяниц.
В ночной столице фотоснимок
печально сделал иностранец,
и выезжает на Ордынку
такси с больными седоками,
и мертвецы стоят в обнимку
с особняками.
Плывет в тоске необьяснимой
певец печальный по столице,
стоит у лавки керосинной
печальный дворник круглолицый,
спешит по улице невзрачной
любовник старый и красивый.
Полночный поезд новобрачный
плывет в тоске необьяснимой.
Плывет во мгле замоскворецкой,
пловец в несчастие случайный,
блуждает выговор еврейский
на желтой лестнице печальной,
и от любви до невеселья
под Новый год, под воскресенье,
плывет красотка записная,
своей тоски не обьясняя.
Плывет в глазах холодный вечер,
дрожат снежинки на вагоне,
морозный ветер, бледный ветер
обтянет красные ладони,
и льется мед огней вечерних
и пахнет сладкою халвою,
ночной пирог несет сочельник
над головою.
Твой Новый год по темно-синей
волне средь моря городского
плывет в тоске необьяснимой,
как будто жизнь начнется снова,
как будто будет свет и слава,
удачный день и вдоволь хлеба,
как будто жизнь качнется вправо,
качнувшись влево.
28 декабря 1961
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
