Чуть белого в полузамёрзшем дёрне…
Да кровь рябины, сброшенная наземь…
Изъеденная мороком трава…
На свившихся от холода ветвях, чудь белого в развихрившемся небе…
Я жду зимы, скорее вьюга-жуть, так чтоб не спрятаться в нигде…
Не продохнуть…
Чтоб выжгло всё, что было между нами, дыханием мороза…
На заре…
Чтобы не почувствовать, как сердце жжёт измена…
Чтоб эта птица съёжилась и в горло…
Чтоб колом в горло…
И не зарыдать!!!
Чтоб чёрным мороком в размытом молоке
дни потекли,
спасаясь
рацио
от…
Нескушного сада
нестрашным покажется штамп,
на штампы досада
растает от вспыхнувших ламп.
Кондуктор, кондуктор,
ещё я платить маловат,
ты вроде не доктор,
на что тебе белый халат?
Ты вроде апостол,
уважь, на коленях молю,
целуя компостер,
последнюю волю мою:
сыщи адресата
стихов моих — там, в глубине
Нескушного сада,
найди её, беженцу, мне.
Я выучил русский
за то, что он самый простой,
как стан её — узкий,
как зуб золотой — золотой.
Дантиста ошибкой,
нестрашной ошибкой, поверь,
туземной улыбкой,
на экспорт ушедшей теперь
(коронка на царство,
в кругу белоснежных подруг
алхимика астра,
садовника сладкий испуг),
улыбкой последней
Нескушного сада зажги
эпитет столетний
и солнце во рту сбереги.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
