Глупая красота — не красота. Вглядись в тупую красавицу, всмотрись глубоко в каждую черту лица, в улыбку ее, взгляд — красота ее превратится мало-помалу в поразительное безобразие
Говорит: нет дождя. И становишься – нет дождя:
куришь трубку мира, глядишь сквозь тучи, даешь вождя
и надеешься скоро, три вечности обождя –
обождав, верно, все-таки, – сгинет седой туман,
время будет зеленым, слезиться на кухне кран,
на ночь сын поцелует – последний из могикан.
Говорит: зеркала. И становишься – зеркала:
на висках серебро и в митральном живет игла;
отражаешь улыбки с другой стороны стола
и слова, тишины амальгаму, опять слова,
что в бездождье за хлебом может слетать сова;
что возможно придется уехать на месяц-два,
а потом вернуться придется, на пару дней.
Пустяки. Зеркала не завешивай, им – видней. –
Ты сидишь и надеешься, что отразишься в ней. –
А она говорит: нет дождя, зеркала, а жаль…
не грусти, бывает, и не отражай печаль –
ожидали сирокко, а, надо ж, подул мистраль –
не грусти, нет дождя, зеркала, бывает…
Сегодня можно снять декалькомани,
Мизинец окунув в Москву-реку,
С разбойника Кремля. Какая прелесть
Фисташковые эти голубятни:
Хоть проса им насыпать, хоть овса...
А в недорослях кто? Иван Великий -
Великовозрастная колокольня -
Стоит себе еще болван болваном
Который век. Его бы за границу,
Чтоб доучился... Да куда там! Стыдно!
Река Москва в четырехтрубном дыме
И перед нами весь раскрытый город:
Купальщики-заводы и сады
Замоскворецкие. Не так ли,
Откинув палисандровую крышку
Огромного концертного рояля,
Мы проникаем в звучное нутро?
Белогвардейцы, вы его видали?
Рояль Москвы слыхали? Гули-гули!
Мне кажется, как всякое другое,
Ты, время, незаконно. Как мальчишка
За взрослыми в морщинистую воду,
Я, кажется, в грядущее вхожу,
И, кажется, его я не увижу...
Уж я не выйду в ногу с молодежью
На разлинованные стадионы,
Разбуженный повесткой мотоцикла,
Я на рассвете не вскочу с постели,
В стеклянные дворцы на курьих ножках
Я даже тенью легкой не войду.
Мне с каждым днем дышать все тяжелее,
А между тем нельзя повременить...
И рождены для наслажденья бегом
Лишь сердце человека и коня,
И Фауста бес - сухой и моложавый -
Вновь старику кидается в ребро
И подбивает взять почасно ялик,
Или махнуть на Воробьевы горы,
Иль на трамвае охлестнуть Москву.
Ей некогда. Она сегодня в няньках,
Все мечется. На сорок тысяч люлек
Она одна - и пряжа на руках.
25 июня - август 1931
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
