«…Они некоторое время слоняются неподалёку
перед тем, как пойти по тропинке, а ещё они
стараются ни с кем не встречаться глазами».
Кадзуаки Амано
кассир торгового центра «Lava Cave»
1
говорят, живи, она не стоит твоей любви
не стоит даже мизинца, ногтя на мизинце, волоска с брови
не ищи с ней встреч, не звони, не пиши
возьми отгул, посмотри тиви
но кобаяси не внемлет, он всё для себя решил
он должен исчезнуть в лесной тиши
ибо в зеркале видит не глаза, переносицу, скулы, рот
а надгробный памятник своей души
чёрное море деревьев он переходит вброд
чёрное море деревьев, где компас нещадно врёт
с веток свисают люди с белыми воротничками
дно устлано мхом, корнями, пустыми бумажниками, раздавленными очками
пластиковыми бутылками, сухими листьями, визитками, паутинками, паучками
крышечками, деловыми костюмами, сосновыми шишками и клещами
этикетками от средств по борьбе с клещами
ничьими теперь вещами
2
сквозь выкрики мародёров, хохот демонов лесных слышна
эта пронзительная, оглушающая тишина
как в тот день, когда вы стояли на
перроне пригородного вокзала, и она
без умолку повторяла, что это не её вина, даже не твоя вина
поскольку тот, чья жизнь превратилась в ад
разве может быть в чём-нибудь виноват
поскольку тот, чья жизнь превратилась в дремучий лес
прячет глаза, углубляется в чащу, не помнит дороги назад
чтобы только лисицы и змеи видели, как ты залез
на дерево, слышали, как верёвка скрипит, как шея твоя хрустит
видели, как золотая цепочка на ней блестит
видели, как мародёр, обчищающий висельников ради наживы
срывает эту цепочку, слышали, как он фальшиво
насвистывает похоронный марш, обшаривая свежего кобаяси
и, ничего не найдя в карманах, удаляется восвояси
К дому по Бассейной, шестьдесят,
Подъезжает извозчик каждый день,
Чтоб везти комиссара в комиссариат -
Комиссару ходить лень.
Извозчик заснул, извозчик ждет,
И лошадь спит и жует,
И оба ждут, и оба спят:
Пора комиссару в комиссариат.
На подъезд выходит комиссар Зон,
К извозчику быстро подходит он,
Уже не молод, еще не стар,
На лице отвага, в глазах пожар -
Вот каков собой комиссар.
Он извозчика в бок и лошадь в бок
И сразу в пролетку скок.
Извозчик дернет возжей,
Лошадь дернет ногой,
Извозчик крикнет: "Ну!"
Лошадь поднимет ногу одну,
Поставит на земь опять,
Пролетка покатится вспять,
Извозчик щелкнет кнутом
И двинется в путь с трудом.
В пять часов извозчик едет домой,
Лошадь трусит усталой рысцой,
Сейчас он в чайной чаю попьет,
Лошадь сена пока пожует.
На дверях чайной - засов
И надпись: "Закрыто по случаю дров".
Извозчик вздохнул: "Ух, чертов стул!"
Почесал затылок и снова вздохнул.
Голодный извозчик едет домой,
Лошадь снова трусит усталой рысцой.
Наутро подъехал он в пасмурный день
К дому по Бассейной, шестьдесят,
Чтоб вести комиссара в комиссариат -
Комиссару ходить лень.
Извозчик уснул, извозчик ждет,
И лошадь спит и жует,
И оба ждут, и оба спят:
Пора комиссару в комиссариат.
На подъезд выходит комиссар Зон,
К извозчику быстро подходит он,
Извозчика в бок и лошадь в бок
И сразу в пролетку скок.
Но извозчик не дернул возжей,
Не дернула лошадь ногой.
Извозчик не крикнул: "Ну!"
Не подняла лошадь ногу одну,
Извозчик не щелкнул кнутом,
Не двинулись в путь с трудом.
Комиссар вскричал: "Что за черт!
Лошадь мертва, извозчик мертв!
Теперь пешком мне придется бежать,
На площадь Урицкого, пять".
Небесной дорогой голубой
Идет извозчик и лошадь ведет за собой.
Подходят они к райским дверям:
"Апостол Петр, отворите нам!"
Раздался голос святого Петра:
"А много вы сделали в жизни добра?"
- "Мы возили комиссара в комиссариат
Каждый день туда и назад,
Голодали мы тысячу триста пять дней,
Сжальтесь над лошадью бедной моей!
Хорошо и спокойно у вас в раю,
Впустите меня и лошадь мою!"
Апостол Петр отпер дверь,
На лошадь взглянул: "Ишь, тощий зверь!
Ну, так и быть, полезай!"
И вошли они в Божий рай.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
