эта игра началась с красивого дома, красивого автобуса без водителя, красивой коробки и красивой подружки
(с)
на трамвайный путь выводи меня выводи
под противный визг завывай со мной завывай
на попытку жить поменяй меня поменяй
позабудь мотив
позабудь слова
позабудь меня
а когда всё случится река повернётся вспять
и во мне оживет воинственный стихофоб
пропитавшийся от макушки до самых пят
ожиданием неприятностей от тебя
и от каждого кто заявится со строфой
и тогда из реки появится недобог
покривляется изведется весь на гуашь
и цветами гламура вымарав мне любовь
он завалится на песочке на правый бок
пробормочет «ну что великий ужасный Бо
сколько душ ты за эту дёрганную отдашь?»
за меня не дадут ни грамма бессмертных душ
за меня и ошметков смертного не дадут
за меня не решат куда и зачем идти
только кто-то вручит диплом королевы дур
и обнимет попутчик верный мой - нервный тик
мои плечи глаза и область ненужных мышц
и скучающий ты возьмешь меня на слабо
в этом месте в припадке дохнет любое «мы»
в этом месте смеется долбанный недобог
и срываются крыши с чепчиками девиц
и у каждого дома пышно цветет жасмин
забирай мою душу верь в неё и давись
пусть река повернется вспять а улыбка вниз
аминь
Т. Зимина, прелестное дитя.
Мать – инженер, а батюшка – учетчик.
Я, впрочем, их не видел никогда.
Была невпечатлительна. Хотя
на ней женился пограничный летчик.
Но это было после. А беда
с ней раньше приключилась. У нее
был родственник. Какой-то из райкома.
С машиною. А предки жили врозь.
У них там было, видимо, свое.
Машина – это было незнакомо.
Ну, с этого там все и началось.
Она переживала. Но потом
дела пошли как будто на поправку.
Вдали маячил сумрачный грузин.
Но вдруг он угодил в казенный дом.
Она же – отдала себя прилавку
в большой галантерейный магазин.
Белье, одеколоны, полотно
– ей нравилась вся эта атмосфера,
секреты и поклонники подруг.
Прохожие таращатся в окно.
Вдали – Дом Офицеров. Офицеры,
как птицы, с массой пуговиц, вокруг.
Тот летчик, возвратившись из небес,
приветствовал ее за миловидность.
Он сделал из шампанского салют.
Замужество. Однако в ВВС
ужасно уважается невинность,
возводится в какой-то абсолют.
И этот род схоластики виной
тому, что она чуть не утопилась.
Нашла уж мост, но грянула зима.
Канал покрылся коркой ледяной.
И вновь она к прилавку торопилась.
Ресницы опушила бахрома.
На пепельные волосы струит
сияние неоновая люстра.
Весна – и у распахнутых дверей
поток из покупателей бурлит.
Она стоит и в сумрачное русло
глядит из-за белья, как Лорелей.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
