Мужчина — тайна для женщины, а женщина — для мужчины. Если бы этого не было, то это значило бы, что природа напрасно затратила силы, отделив их друг от друга
Я белый цвет любила, но зима
Ломала дни пунктирами болезни
И белая машина с огоньком
Везла меня дорогою облезлой
В казённый дом, где слёзы - как вода,
И чья-то жизнь течет по проводам.
Я чёрный цвет любила, но мои
Друзья надёжные, которых очень мало,
Внезапно собрались на край земли,
Откуда не приходят телеграммы.
И возвращаясь с этих палестин,
Я отскребала чёрный пластилин
С подошвы обуви и долго мыла руки.
А за окном какой-то там певец
Лабал о том, что в мире нет разлуки.
Я желтый не любила никогда.
Мне этот цвет казался не из лёгких.
Но он вокруг сочился как вода,
И лип к рукам, и оседал на лёгких,
Окрашивал чужие города,
Пустой вокзал и мятую плацкарту,
Звонки в ночи, открытки вникуда,
Дешёвое кафе, где горек чай.
Где я училась говорить: "Прощай".
А здесь жил Мельц. Душа, как говорят...
Все было с ним до армии в порядке.
Но, сняв противоатомный наряд,
он обнаружил, что потеют пятки.
Он тут же перевел себя в разряд
больных, неприкасаемых. И взгляд
его померк. Он вписывал в тетрадки
свои за препаратом препарат.
Тетрадки громоздились.
В темноте
он бешено метался по аптекам.
Лекарства находились, но не те.
Он льстил и переплачивал по чекам,
глотал и тут же слушал в животе.
Отчаивался. В этой суете
он был, казалось, прежним человеком.
И наконец он подошел к черте
последней, как мне думалось.
Но тут
плюгавая соседка по квартире,
по виду настоящий лилипут,
взяла его за главный атрибут,
еще реальный в сумеречном мире.
Он всунул свою голову в хомут,
и вот, не зная в собственном сортире
спокойствия, он подал в институт.
Нет, он не ожил. Кто-то за него
науку грыз. И не преобразился.
Он просто погрузился в естество
и выволок того, кто мне грозился
заняться плазмой, с криком «каково!?»
Но вскоре, в довершение всего,
он крепко и надолго заразился.
И кончилось минутное родство
с мальчишкой. Может, к лучшему.
Он вновь
болтается по клиникам без толка.
Когда сестра выкачивает кровь
из вены, он приходит ненадолго
в себя – того, что с пятками. И бровь
он морщит, словно колется иголка,
способный только вымолвить, что "волка
питают ноги", услыхав: «Любовь».
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
