Я не дошла полшага до любви,
До обнажённых плеч под поцелуем,
Как до признанья: *Брошусь, позови*
И до снегов, обманутых июлем.
Мне не был труден этот тяжкий путь,
Где ты не ждал с победным восклицаньем,
Хоть и любил моё из сердца *Будь*,
Хоть и любил отчаянность признанья.
И что ж мне делать с этим *не дошла*?
Себе на память иль тебе в трофеи?
Куда пойдёт лохматая зола
Из бывших писем, где тебя жалела?
Куда уйдут мои больные сны,
И где тропинка под осенним настом?
Полшага было, было до весны,
А оказалось - до сухого *Здравствуй*...
Обычно мне хватает трёх ударов.
Второй всегда по пальцу, бляха-муха,
а первый и последний по гвоздю.
Я знаю жизнь. Теперь ему висеть
на этой даче до скончанья века,
коробиться от сырости, желтеть
от солнечных лучей и через год,
просроченному, сделаться причиной
неоднократных недоразумений,
смешных или печальных, с водевильным
оттенком.
Снять к чертям — и на растопку!
Но у кого поднимется рука?
А старое приспособленье для
учёта дней себя ещё покажет
и время уместит на острие
мгновения.
Какой-то здешний внук,
в летах, небритый, с сухостью во рту,
в каком-нибудь две тысячи весёлом
году придёт со спутницей в музей
(для галочки, Европа, как-никак).
Я знаю жизнь: музей с похмелья — мука,
осмотр шедевров через не могу.
И вдруг он замечает, бляха-муха,
охотников. Тех самых. На снегу.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
