И все-таки ты любишь ее.
Здесь, сейчас, когда разлиты волосы вокруг овала ее лица,
здесь, сейчас, когда вокруг электрички льет,
это золото дрожащее, кудряшки невесомые, как пыльца,
эти отзвуки мира, схваченные ее губами…
да и разве ты в этот миг что-то более, чем пацан,
в которого дождик забарабанил?
Помнишь, ты ребенок. Держишь путь уверенный свой куда-то,
за хлебом, например, идешь.
Мимо луж, черных кошек, шмыгающих, как ондатры,
мимо солнечных лип, мужиков поддатых.
И вдруг тебя охватывает дождь.
Так сейчас в вагоне людей колыхает. И вежливо
стоят они вокруг, словно травы. Ты тянешься выше-выше…
Кроме запаха солнца и клевера уже ничего не слышно.
Ощущение, будто сейчас ты возьмешься всходить по свежести,
пока не упрешься макушкой в крышу.
Электричку распирает, как пакет просроченного кефира.
Люди наблюдают вежливо, как нелепо выглядишь от любви.
Ты рассердишься, что так расплескался неосторожно.
И подумаешь: «Боже, Боже!
сохрани ее такой, в этой свежести, этих кудряшках. Сфотографируй,
и сегодняшний снимок в моей памяти прояви».
беотия иония
евксинская вода
плыви моя ирония
как лодочка вон та
в исландию в эстонию
за ледовитый понт
пока не вплел в историю
мустьерский геродонт
от выхина до усова
как мертвая петля
со мною муза брюсова
пылила и пила
не подбирая раненых
с гудронного одра
от ховрина до раменок
текла моя орда
до мраморного гравия
в акрополе дыра
обрыдла география
в историю пора
в изгнании заслуженном
в оставшихся веках
крошиться поздним ужином
у клио на клыках.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
