Любимые остались, но ушли.
Так в парке после ливня ни души.
Так звук не будоражит перепонки
Оглохшего от взрыва на войне,
Кессонник забывает о волне,
И бабочек сажают на иголки.
Возможно, слово неподходящее. Просто я услышала в стихе боль от того, что все хорошее, что было в жизни,осталось в прошлом. И если первые пять строк позволяют надеяться на печальное, но мудрое смирение, то последняя напоминает, что все, чем жил человек - отнято. Отнято слепым случаем. Взрывом. Глубиной. Жестоким любопытством.
Хороший
спасибо, брат.
Хороший, да.
Так вот откуда оно, про краткость и талант-то...:)
Представляешь, его еще можно сократить)
оставить первую и последнюю строки? бабочек не надо сокращать ни в коем случае! они и так постадавшие
уточнение про войну необязательно))
Ну, как всегда. Да-да. )
Сильное.
Спасибо, дорогая.
ломко. чуть пыльно. тихо.
гербарий
Очень понравилось.
Спасибо.
.
Твои точки дороже любых слов.
А зачем что-то говорить?
Надо либо что-то сказать,достойное или равновеликое произведению, либо промолчать - что умнее и правильнее.
Почитай у меня в Объявлениях цитаты из Сафона. Игра ангела
Угу.
Спасибо.
С Новым, Наташенька! Добра всякого, новых стихов.)
Чтобы оставить комментарий необходимо авторизоваться
Тихо, тихо ползи, Улитка, по склону Фудзи, Вверх, до самых высот!
Поэты живут. И должны оставаться живыми.
Пусть верит перу жизнь, как истина в черновике.
Поэты в миру оставляют великое имя,
затем, что у всех на уме - у них на языке.
Но им все трудней быть иконой в размере оклада.
Там, где, судя по паспортам - все по местам.
Дай Бог им пройти семь кругов беспокойного лада,
По чистым листам, где до времени - все по устам.
Поэт умывает слова, возводя их в приметы
подняв свои полные ведра внимательных глаз.
Несчастная жизнь! Она до смерти любит поэта.
И за семерых отмеряет. И режет. Эх, раз, еще раз!
Как вольно им петь.И дышать полной грудью на ладан...
Святая вода на пустом киселе неживой.
Не плачьте, когда семь кругов беспокойного лада
Пойдут по воде над прекрасной шальной головой.
Пусть не ко двору эти ангелы чернорабочие.
Прорвется к перу то, что долго рубить и рубить топорам.
Поэты в миру после строк ставят знак кровоточия.
К ним Бог на порог. Но они верно имут свой срам.
Поэты идут до конца. И не смейте кричать им
- Не надо!
Ведь Бог... Он не врет, разбивая свои зеркала.
И вновь семь кругов беспокойного, звонкого лада
глядят Ему в рот, разбегаясь калибром ствола.
Шатаясь от слез и от счастья смеясь под сурдинку,
свой вечный допрос они снова выводят к кольцу.
В быту тяжелы. Но однако легки на поминках.
Вот тогда и поймем, что цветы им, конечно, к лицу.
Не верте концу. Но не ждите иного расклада.
А что там было в пути? Метры, рубли...
Неважно, когда семь кругов беспокойного лада
позволят идти, наконец, не касаясь земли.
Ну вот, ты - поэт... Еле-еле душа в черном теле.
Ты принял обет сделать выбор, ломая печать.
Мы можем забыть всех, что пели не так, как умели.
Но тех, кто молчал, давайте не будем прощать.
Не жалко распять, для того, чтоб вернуться к Пилату.
Поэта не взять все одно ни тюрьмой, ни сумой.
Короткую жизнь. Семь кругов беспокойного лада
Поэты идут.
И уходят от нас на восьмой.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.