Мои друзья, не признающие бром
и дозировку по сто семьдесят грамм,
ведут борьбу за сохранение форм
на острие пересечения карм.
Они недаром поминают в пути
в одной пропорции и Бога и мать,
им до любви ещё идти да идти,
но от любви ещё летать да летать.
Шальное утро им предложит "на Вы"
глоток шампанского, билет в шапито,
иллюминацию вокруг головы –
они уверены, что это не то.
Они не внемлют безголосым речам,
они воспитаны на музыке сфер,
и улыбаются, когда по ночам
им светит оптика Твоих атмосфер.
Импровизирую на фазах луны,
ищу по свету золотое руно,
мои мелодии полны тишины,
я вижу небо у неё за спиной.
И в этом небе, полном огня,
и будто сотканном из белых ночей,
уже не вечер трудного дня –
полифония одиноких лучей.
И каждый сам себе одинок,
и сам по себе горит.
И не кончаются, видит Бог,
слагаемые зари.
Отцы пустынники и жены непорочны,
Чтоб сердцем возлетать во области заочны,
Чтоб укреплять его средь дольних бурь и битв.
Сложили множество божественных молитв;
Но ни одна из них меня не умиляет,
Как та, которую священник повторяет
Во дни печальные Великого поста;
Всех чаще мне она приходит на уста
И падшего крепит неведомою силой:
Владыко дней моих! Дух праздности унылой,
Любоначалия, змеи сокрытой сей,
И празднословия не дай душе моей.
Но дай мне зреть мои, о боже, прегрешенья,
Да брат мой от меня не примет осужденья,
И дух смирения, терпения, любви
И целомудрия мне в сердце оживи.
1836
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
