Когда-то, выбирая города, я выбрал Рим.
Но, не попал родиться.
И третий Рим,
российская Москва,
как Рэма с Ромулом взрастившая волчица,
меня вскормила сладким молоком --
искусственной, хотя и вкусной, смесью.
Отлично мне отечества дымок знаком,
немного чопорный и бьющий в ноздри спесью.
Но все же милые черты
в лучистых вижу я морщинках старых улиц.
Суровость кремле-башенных твердынь
меня прельщает. Как безумец
брожу Бульварным, езжу на Садовом.
И, кольцами заветными объят,
я растворяюсь в жадном чреве. Словом,
я твой, Москва... Бывшебулатовский мешает лишь Арбат,
раздолье иностранцам и иногородним -
матрешечно лубочный пьедестал...
Хотя, моей Москве не надо лишних вводных,
я разделять ее на главы перестал.
Давно слились дома, фрагменты площадей и улиц спруты
(метрошной памяти ландшафта костыли)
в единую картинку рек маршрутов
автомобильного любителя и знатока Москвы.
Вернусь к Арбату, вымолю прощенье.
Зашарканный, заплеванный насквозь,
совсем недавно провожал меня с женой в Вахтанговский осенним
иль зимним вечером. Мирзоев ставил Сирано... А ты напомнил вскользь,
как двадцать лет назад я, сам еще московский пасынок, стремился
вдохнуть с тобою местной суеты.
В Вахтанговском тогда я на Ульянова молился
и в «Праге» фирменные покупал тортЫ*...
Прошло. Пришло другое. Принимаю.
--------------------------------
*Автор нарочито ставит неправильное ударение, подчеркивая этим провинциальность ЛГ
Твоя Москва добра, культурна, красива. В ней хочется бывать)
у каждого своя Москва. Я еще и другую знаю (
хорошее стихо, последняя пятерка -Вам. В парочке мест тяжеловато.луце дымок отечества отлично мне знаком, и автолюбителя и знатока Москвы( ну нет так нет), концовка пусть - так с движением. успехов.
спасибо. Может быть. автолюбителя очень к авто привязано ) а у меня имхо на М акцент смещен.
А хорошее.
а спасибо. ) и мне его приятно перечитывать. Специально строки разной длины сделал. почему-то нравится здесь )
Это хорошо, майн фройнд:-) Было время, когда я трепетно любила Москау:-)
а сейчас что любишь? ) привееет!
О стихотворении Pro Москва.
Стихотворение о городе, своем , близком и родном городе. Читая это стихотворение чувствуешь насколько автору дорого это слово Москва. О ней написано. Переписано. Но автор показывает нам свою Москву, очень правдиво и точно передавая свои чувства. Наличие длиннот в стихотворении позволяет не торопясь вместе с автором погружаться в город, принимая его в месте с ним. Прошло пришло другое. Принимаю.
Когда-то, выбирая города, я выбрал Рим.
Но, не попал родиться.
Не попал родиться- противоречивая конструкция придающая интерес. Вообще автор использует(как находки) такие конструкции ( кремле- башенные, бывшебулатовский, матрешечно- лубочный, итд) Автор использует и неточные рифмы что опять работает на усиление стиха.( черты- твердынь, иногородних – вводных, спруты- маршрутов, костыли- Москвы, итд). И в каждой картинке мы видим любовь автора к городу., не показушное декламирование, а доверительный разговор. И автору веришь. Небольшие замечания я уже высказал под стихом ( автомобильного любителя – это конечно проза, на мой взгляд) но это мелочи. В целом жизненное хорошее стихотворение.Успехов.
Ого! СПАСИБО. Какая развернутая и... синенькая. Это у нас новая рпция на сайте? Прикольно.
И жирненькая... что это значит? (Хорошо, что только добрые слова сказаны. А то так привлекает))))
Блестяще! Можно было еще подсыпать исторических контаминаций: "андреебеловский", "забыто-пушкинский" и т.д.
Спасибо. Я тоже хотел своими новорожденными словами его дальше наполнять. Но испугался перегруза. Я, вообще, этот стих не мог закончить. Он шел и шел... просто взял и обрезал.
Чтобы оставить комментарий необходимо авторизоваться
Тихо, тихо ползи, Улитка, по склону Фудзи, Вверх, до самых высот!
Лукоморья больше нет, от дубов простыл и след.
Дуб годится на паркет, — так ведь нет:
Выходили из избы здоровенные жлобы,
Порубили те дубы на гробы.
Распрекрасно жить в домах на куриных на ногах,
Но явился всем на страх вертопрах!
Добрый молодец он был, ратный подвиг совершил —
Бабку-ведьму подпоил, дом спалил!
Ты уймись, уймись, тоска
У меня в груди!
Это только присказка —
Сказка впереди.
Здесь и вправду ходит кот, как направо — так поет,
Как налево — так загнет анекдот,
Но ученый сукин сын — цепь златую снес в торгсин,
И на выручку один — в магазин.
Как-то раз за божий дар получил он гонорар:
В Лукоморье перегар — на гектар.
Но хватил его удар. Чтоб избегнуть божьих кар,
Кот диктует про татар мемуар.
Ты уймись, уймись, тоска
У меня в груди!
Это только присказка —
Сказка впереди.
Тридцать три богатыря порешили, что зазря
Берегли они царя и моря.
Каждый взял себе надел, кур завел и там сидел
Охраняя свой удел не у дел.
Ободрав зеленый дуб, дядька ихний сделал сруб,
С окружающими туп стал и груб.
И ругался день-деньской бывший дядька их морской,
Хоть имел участок свой под Москвой.
Ты уймись, уймись, тоска
У меня в груди!
Это только присказка —
Сказка впереди.
А русалка — вот дела! — честь недолго берегла
И однажды, как смогла, родила.
Тридцать три же мужика — не желают знать сынка:
Пусть считается пока сын полка.
Как-то раз один колдун - врун, болтун и хохотун, —
Предложил ей, как знаток бабских струн:
Мол, русалка, все пойму и с дитем тебя возьму.
И пошла она к нему, как в тюрьму.
Ты уймись, уймись, тоска
У меня в груди!
Это только присказка —
Сказка впереди.
Бородатый Черномор, лукоморский первый вор —
Он давно Людмилу спер, ох, хитер!
Ловко пользуется, тать тем, что может он летать:
Зазеваешься — он хвать — и тикать!
А коверный самолет сдан в музей в запрошлый год —
Любознательный народ так и прет!
И без опаски старый хрыч баб ворует, хнычь не хнычь.
Ох, скорей ему накличь паралич!
Ты уймись, уймись, тоска
У меня в груди!
Это только присказка —
Сказка впереди.
Нету мочи, нету сил, — Леший как-то недопил,
Лешачиху свою бил и вопил:
– Дай рубля, прибью а то, я добытчик али кто?!
А не дашь — тогда пропью долото!
– Я ли ягод не носил? — снова Леший голосил.
– А коры по сколько кил приносил?
Надрывался издаля, все твоей забавы для,
Ты ж жалеешь мне рубля, ах ты тля!
Ты уймись, уймись, тоска
У меня в груди!
Это только присказка —
Сказка впереди.
И невиданных зверей, дичи всякой — нету ей.
Понаехало за ней егерей.
Так что, значит, не секрет: Лукоморья больше нет.
Все, о чем писал поэт, — это бред.
Ну-ка, расступись, тоска,
Душу мне не рань.
Раз уж это присказка —
Значит, дело дрянь.
1966
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.