Всё осталось в прошедшем, далёком и злом феврале,
Где тяжёлое небо ещё не давало тепла.
В нём растаяли звёзды как искры в холодной золе,
Превращаясь в осколки разбитого кем-то стекла.
Раскалённая трубка навек унесла голоса,
Отключив телефонной морзянки незримую нить,
И солгали приметы о том, что лишь в мае гроза,
Что, наверное, рано о ней в феврале говорить.
У почти позабытой истории грустный финал,
Пусть об этом тревожатся стрелки спешащих часов
Да студёною дымкой окутанный старый вокзал,
Не закрывшего створки дверей на скрипучий засов.
Каждый сам нарисует свой мир на белёном холсте,
И не нужно подсказок просить у судьбы - ей-то, что...
Кто виновен, что рядом, порою, бывают не те...?
...Ветер крутит рулетку, он ставил опять на "зеро".
Страницу и огонь, зерно и жернова,
секиры острие и усеченный волос -
Бог сохраняет все; особенно - слова
прощенья и любви, как собственный свой голос.
В них бьется рваный пульс, в них слышен костный хруст,
и заступ в них стучит; ровны и глуховаты,
затем что жизнь - одна, они из смертных уст
звучат отчетливей, чем из надмирной ваты.
Великая душа, поклон через моря
за то, что их нашла, - тебе и части тленной,
что спит в родной земле, тебе благодаря
обретшей речи дар в глухонемой вселенной.
июль 1989
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
