Разрыдается осень и слёзы на головы выльет,
И положит на душу свою покаянную медь.
Я к тебе прилететь не смогу. Мне подрезали крылья,
А другим до весны отрасти ну никак не успеть.
Нам уже никогда не сплести наши нежные руки,
Не запеть от восторга в просторах небесных колец.
Я пешком обучаюсь ходить, подчиняясь разлуке
Между мной и тобой, между болью уставших сердец.
Обучаюсь меж строчек стихов различать позывные,
Посылать с перелётными птицами срочный ответ.
Мы как две половинки судьбы, той, что порознь ныне,
И для встречи у нас ни единой возможности нет.
Но я рву и взрываю Всемирную Сеть-паутину,
Исковерканной рифмой ложусь на страницу твою:
«Здравствуй, радость моя! Не исчез я, не сгинул!
Я тебе и без крыльев о нашей любви пропою...»
Разрыдается осень и слёзы на головы выльет,
О весне вспоминая, прильнёт безутешно к плечу.
...Мне по самое сердце обрезали белые крылья,
Но они отрастут! И тогда я к тебе прилечу...
А здесь жила Петрова. Не могу
припомнить даже имени. Ей-Богу.
Покажется, наверное, что лгу,
а я – не помню. К этому порогу
я часто приближался на бегу,
но только дважды... Нет, не берегу
как память, ибо если бы помногу,
то вспомнил бы... А так вот – ни гу-гу.
Верней, не так. Скорей, наоборот
все было бы. Но нет и разговору
о чем-то ярком... Дьявол разберет!
Лишь помню, как в полуночную пору,
когда ворвался муж, я – сумасброд -
подобно удирающему вору,
с балкона на асфальт по светофору
сползал по-рачьи, задом наперед.
Теперь она в милиции. Стучит
машинкою. Отжившие матроны
глядят в окно. Там дерево торчит.
На дереве беснуются вороны.
И опись над кареткою кричит:
«Расстрелянные в августе патроны».
Из сумки вылезают макароны.
И за стеной уборная журчит.
Трагедия? О если бы.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
