Туманит ночь больные образа,
Плывут они белей собора за
Колонны, окна, двери, — хоть завесь
Блестящий купол платом. Занавес!
Чудная темень будит старый страх,
Как голос провоцирует в горах
То эхо, то медведя, то обвал,
То час, когда отец меня ковал
В огне страстей, творил, как юный бог,
Так, словно лучше выдумать не мог.
Объятия двух пар голодных рук —
Натянутый до стона гибкий лук…
И вот уже творение пищит
Из колыбели согнутой руки,
Над ним белеет полно, высоко
И льётся купол звёздным молоком.
Спина к теплу — уютная рука.
На языке вкус первый, сладкий —
молока.
Я улыбнусь, махну рукой
подобно Юрию Гагарину,
со лба похмельную испарину
сотру и двину по кривой.
Винты свистят, мотор ревет,
я выхожу на взлет задворками,
убойными тремя семерками
заряжен чудо-пулемет.
Я в штопор, словно идиот,
зайду, но выхожу из штопора,
крыло пробитое заштопано,
пускаюсь заново в полет.
Пускаясь заново в полет,
петлю закладываю мертвую,
за первой сразу пью четвертую,
поскольку знаю наперед:
в невероятный черный день,
с хвоста подбит огромным ангелом,
я полыхну зеленым факелом
и рухну в синюю сирень.
В завешанный штанами двор
я выползу из кукурузника...
Из шлемофона хлещет музыка,
и слезы застилают взор.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
