Октябрь манипулирует погодой,
всё глубже погружая солнца диск
в пучину облаков,
густые своды
которых
тучно, тяжело сплелись
в сплошную мглу.
Вздыхая, утро вяжет,
на спицах дождевых, сырую шаль,
изнаночной петлёй, и листья вязов
приклеивает к полотну.
Асфальт
покорно принимает покрывало.
А город смотрит окнами на парк,
где дворник-гастарбайтер, шустрый малый,
метлой черкает, кашляя в кулак.
Он пишет иероглиф... очень сложный...
Осенний труд терзает вкривь и вкось!
Но, очевидно, он в душе - художник.
Метла - не кисть...
а жаль, что не сбылось.
На четверых нетронутое мыло,
Семейный день в разорванном кругу.
Нас не было. А если что и было –
Четыре грустных тени на снегу.
Там нож упал – и в землю не вонзится.
Там зеркало, в котором отразиться
Всем напряженьем кожи не смогу.
Прильну зрачком к трубе тридцатикратной –
У зрения отторгнуты права.
Где близкие мои? Где дом, где брат мой
И город мой? Где ветер и трава?
Стропила дней подрублены отъездом.
Безумный плотник в воздухе отвесном
Огромные расправил рукава.
Кто в смертный путь мне выгладил сорочку
И проводил медлительным двором?
Нас не было. Мы жили в одиночку.
Не до любви нам было вчетвером.
Ах, зеркало под суриком свекольным,
Безумный плотник с ножиком стекольным,
С рулеткой, с ватерпасом, с топором.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
