Дрожа рукой, но артистично
Расправив (угадали!) бант,
На сцену вывалилась личность.
Предположу, что музыкант.
Мотаясь по расейским весям,
Поистрепался он слегка,
Хотел сюртук на стул повесить,
Но вспомнил, что без сюртука.
Когда-то мэтр в элитном клубе,
Теперь заштатный гастролёр
Сквозь зубы выдавил: "Франц Шуберт.
Соната си-бемоль мажор."
И тишину вспороли звуки:
Из-под маэстровой руки
Австрийца творческие муки,
Как озорные ручейки,
Впадали в molto moderato
(Сё темп умеренный такой),
И упаси вас бог фарватер
Покинуть — грозный часовой,
Залёгший в басовом регистре,
Молниеносно выдаст трель:
— Стоять! Не подходить на выстрел:
Тут справа омут — слева мель.
МузЫка с рыси сбилась (ибо
Туман скрывал к финалу путь),
Ушам предоставляя выбор:
Одним взгрустнуть, другим вздремнуть.
Последних разбудило скерцо —
Из клавиш искры понеслись,
И всяк поверил, млея сердцем,
Что по плечу любая высь,
Что по карману всем Вальгалла
Не как туристам, а навек...
Вдруг хохот прогремел из зала,
Прервав проворных пальцев бег,
А следом — голос грубоватый:
— Чувак, ты с понтом или без?
На кой сдались моим ребятам
Твои ля-ля-фуфло-диез?
Рамсы решил попутать или
За быдло держишь, пустозвон?
Мы даже стрелку пропустили,
Хотя могли срубить лимон.
Мужик, ты тронулся умишком.
Короче, сраный рубинштейн,
Мы будем слушать Круга Мишку,
А ты играть его, ферштейн?
Чуть не обделавшись с испугу,
Слуга Эвтерпы духом пал
И целый час потом по кругу
Гонял "Владимирский централ".
Я пережил и многое, и многих,
И многому изведал цену я;
Теперь влачусь в одних пределах строгих
Известного размера бытия.
Мой горизонт и сумрачен, и близок,
И с каждым днём всё ближе и темней.
Усталых дум моих полёт стал низок,
И мир души безлюдней и бедней.
Не заношусь вперёд мечтою жадной,
Надежды глас замолк, — и на пути,
Протоптанном действительностью хладной,
Уж новых мне следов не провести.
Как ни тяжёл мне был мой век суровый,
Хоть житницы моей запас и мал,
Но ждать ли мне безумно жатвы новой,
Когда уж снег из зимних туч напал?
По бороздам серпом пожатой пашни
Найдёшь ещё, быть может, жизни след;
Во мне найдёшь, быть может, след вчерашний, —
Но ничего уж завтрашнего нет.
Жизнь разочлась со мной; она не в силах
Мне то отдать, что у меня взяла,
И что земля в глухих своих могилах
Безжалостно навеки погребла.
1837
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
