Горбовский видел? Мне кажется, ему понравились бы стихи. Они настоящие.
Не знаю. Я встречался с Глебом Яковлевичем лет двадцать назад за столом... И читал ему свои стихи. Поэт слушал их с нетерпением и не скрывал этого. Он сам хотел свои новые показать.
Когда я закончил, он весело и слегка презрительно сказал: "Фуйня какая!"
Потом он долго и с упоением читал стихи. Я послушал и заявил в отместку: Глеб а твои ранние гораздо живее были. У новых жилка на виске не так уж и дрожит..." (Мы только что выпили на брудершафт).
Классик с отвращением посмотрел на меня и сказал примерно следующее: " Да понимал бы ты..." А потом отматерил всех присутствующих за столом, чтоб впредь свой базар критический держали в узде.
Большие поэты - сложные шибко в быту. Сейчас я предпочитаю избегать с ними личных отношений. Дабы не разбавлять кайф от стихов скверным характером сочинителей...)
Ну, идеальных людей не бывает. А среди поэтов тем более.
Вот что еще хотела вам сказать. О Городницком. Ему, конечно, много лет. Но и сейчас заражает весь зал желанием жить. На раз)
позитивное и философское отношение к превратностям бытия))))))) зачот)))
чё-то прям аж до слез. яркий виделряд
Да. Мне его тоже очень жалко. И не только его...
Старость беспомощна, черт ее побери совсем!
Очень хорошее...
Рад, если получилось что-то не очень банальное. Посвящение большим поэтам - дело рискованное. Словно по полю минному идешь. Одно неверное слово - и стиха уже нет!)
"Обозлился нА зиму" - впрок обозлился?
Спасибо. Горбовский любим с ранней юности - романтик, шутник
Да. А еще нежный лирик и разбойник с большой дороги. Но самое главное - один из первых поэтов России...)
Согласна. Один из настоящих.
Спасибо
Чтобы оставить комментарий необходимо авторизоваться
Тихо, тихо ползи, Улитка, по склону Фудзи, Вверх, до самых высот!
Записки из мертвого дома,
Где все до смешного знакомо,
Вот только смеяться грешно —
Из дома, где взрослые дети
Едва ли уже не столетье,
Как вены, вскрывают окно.
По-прежнему столпотвореньем
Заверчена с тем же терпеньем
Москва, громоздясь над страной.
В провинции вечером длинным
По-прежнему катится ливнем
Заливистый, полублатной.
Не зря меня стуком колесным —
Манящим, назойливым, косным —
Легко до смешного увлечь.
Милее домашние стены,
Когда под рукой — перемены,
И вчуже — отчетливей речь.
Небось нам и родина снится,
Когда за окном — заграница,
И слезы струятся в тетрадь.
И пусть себе снится, хвороба.
Люби ее, милый, до гроба:
На воле — вольней выбирать...
А мне из-под спуда и гнета
Все снится — лишь рев самолета,
Пространства земное родство.
И это, поверь, лицедейство —
Что будто бы некуда деться,
Сбежать от себя самого.
Да сам то я кто? И на что нам
Концерты для лая со шмоном —
Наследникам воли земной?
До самой моей сердцевины
Сквозных акведуков руины,
И вересковые равнины,
И — родина, Боже Ты Мой...
1983
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.