То ж, что мы живем безумной, вполне безумной, сумасшедшей жизнью, это не слова, не сравнение, не преувеличение, а самое простое утверждение того, что есть
Дом очень старый и пустой,
За домом вековые липы,
Дубов и клёнов чёткий строй,
Кустов разбросанные кипы.
Деревья доживают век
В своём саду, давно забытом.
Не часто видит человек
Всё то, что временем укрыто.
Что отжило, устало жить,
И, вроде бы, уже ненужно,
Не может прошлое забыть,
А перед новым безоружно.
Но в каждом дереве душа,
Своя несказанная дума.
Они уходят не спеша,
Спокойно, медленно, без шума.
Забыт, безлюден старый сад,
Давно нехожена дорожка,
Он с временем живёт не в лад
И жить ему совсем немножко.
Маленькие города, где вам не скажут правду.
Да и зачем вам она, ведь всё равно - вчера.
Вязы шуршат за окном, поддакивая ландшафту,
известному только поезду. Где-то гудит пчела.
Сделав себе карьеру из перепутья, витязь
сам теперь светофор; плюс, впереди - река,
и разница между зеркалом, в которое вы глядитесь,
и теми, кто вас не помнит, тоже невелика.
Запертые в жару, ставни увиты сплетнею
или просто плющом, чтоб не попасть впросак.
Загорелый подросток, выбежавший в переднюю,
у вас отбирает будущее, стоя в одних трусах.
Поэтому долго смеркается. Вечер обычно отлит
в форму вокзальной площади, со статуей и т.п.,
где взгляд, в котором читается "Будь ты проклят",
прямо пропорционален отсутствующей толпе.
<январь 1996 г.>
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
